Видимо, сильно вскружил голову наивной подруге мажор Макс и продолжал далее искусно осуществлять свою стратегию соблазнения.

Тогда я на все закрыла глаза, меня это никак не касалось. С кем Ульяне быть или не быть. И как она поступает со своим парнем. Именно о нем особенно сильно не хотелось вспоминать.

Три недели мы не встречались с Игнатом. Не слышала его голос. Не видела его лица целых три недели! И ведь выжила, не померла от тоски. Значит, полным ходом шло выздоровление!

Я постоянно напоминала себе: так лучше для нас, особенно для меня.

Как и с Ульяной, ограничив наше общение, все стало намного проще и легче. Поэтому сегодня, воспользовавшись тем, что подруга решила после пар зайти в библиотеку, я отправилась в общежитие забрать теплые вещи. Ведь на улице уже вовсю буйствовала промозглая осень.

И вот, я вошла в предположительно свою комнату… и впала в ступор, застыла в проходе, в немом ужасе глядя вперед.

К такому я была совершенно не готова!

Какого черта!?

Издевательство!

Что делал в нашей комнате потрошитель моего бедного сердца, парень Ули, тот самый Игнат, при том будучи обнаженным по пояс, когда его подружка была в университетской библиотеке (или общалась с другим парнем)?

Именно этот вопрос возник первым в мыслях, когда увидела буквально в нескольких метрах от себя, на своей кровати, спокойно развалившегося полуобнаженного Игната.

А когда он внимательно посмотрел мне в глаза…

Словно трех недель не бывало, тщательно выстроенная защита в одно мгновение начала сбоить, трещать по швам. Во мне произошла молниеносная реакция, бешеный выброс гормонов, которые привели в крайнее состояние волнения. Я тут же попыталась взять себя в руки, скрыть эмоции под обаятельной улыбкой счастливой Авроры.

Но уж как получилось. Возможно, не слишком натурально.

– Хай, парень Ульяны! Прости-прости, не буду сильно мешать! – на эмоциях я начала быстро тараторить и это даже глупцу было понятно. Но иначе не могла, поскольку надо было как-то замаскировать волнение.

Разорвав зрительный контакт с парнем, я метнулась к шкафу. Дрожащими руками начала вынимать вещи.

– Зимние и осенние шмотки хотела забрать, а еще свои красные сапожки под пальто! Маман мне их подарила…

Пока я несла всякую чушь, спиной и затылком непрестанно чувствовала посторонний, изучающий взгляд, от которого еще больше нервничала.

Очень постаралась не смотреть назад и избегать отражение торса в зеркале, висевшем на стене. Эти злополучные минуты показались адской пыткой, хотелось их максимально сократить, поэтому сильно суетилась.

Поглощенная этим занятием я случайно пропустила движение в комнате. Заметила только, когда услышала вопрос за спиной, совсем близко, чрезвычайно опасно для моих нервных клеток.

– А когда трахаешься с мажором своим, тоже меня любишь?

Что...что… он сказал?

Сомневаясь действительно ли я сейчас услышала это, недоверчиво задалась мысленным вопросом.

Его слова стали для меня, словно слепящим, громким взрывом. Пошатнув мое чувство достоинства, они повергли в шок и временное оцепенение. В миг снесли волнение, зажатость и заставили забыть о зимней одежде, красных сапожках, обо всем на свете!

Следом черный гнев обуял мой разум и, чтобы сдержать эмоцию в узде, я с силой сжала пальцы в кулаки.

Как. Он. Посмел. Упомянуть. О моей. Любви?!

Которую отринул, предварительно растоптав!

Резко развернувшись, я постаралась передать при помощи взгляда весь свой накопленный, бурлящий гнев. В ответ уголки губ Игната удовлетворенно дёрнулись в ухмылке.

И он. Еще раз. Посмел. Сказать нечто такое. О моих чувствах!