Да, с политики они начали. А я возьми да спроси, какие ещё сферы не женские по их мнению. Хотела узнать, какой у меня выбор в плане будущего. И вдруг оказалось, что моя жизнь давно распланирована и отцом, и Уильямом. В ней нет места глупым расставаниям с мужем ради какой-то там бесполезной учёбы в колледже, учителей наймём домой, а социальная жизнь герцогиню ждёт в обществе, на балах и чаепитиях.

Это огорчило, но я рассчитывала, что смогу переубедить Уильяма. Разъясню ему всю важность учёбы для меня, общения с теми, кто, как и я, заинтересован в медицине, хочет лечить людей. Хотя хирургия — не женское дело, но хоть в медицинский колледж-то мне можно было бы пойти! Там полно женских специальностей. Я бы как-нибудь добилась желаемого, может позже, через аспирантуру. Однако…

— Когда коснулись темы с таверной, я поняла очень важную вещь. Даже логика бессильна, если Уильям что-то вбил себе в голову, — вздохнула печально и посмотрела на Рика. Он слушал внимательно, сосредоточенно, сопереживал, но не слишком, очень уместно. Настоящий вышколенный аристократ, с ним крайне приятно иметь дело. — И если мы так непримиримо столкнулись всего лишь в вопросе возмещения приченённого им же самим случайного ущерба, то что же будет в более худших ситуациях, когда мы, к примеру, будем решать будущее наших детей? Мне придётся смириться с властью главы семьи только по половому признаку? Игнорировать потребности детей? Свои, в конце-то концов?! Глупые устои потомственной аристократии, когда у мужчин и женщин есть чётко ограниченные роли — пережиток прошлого. Ладно мой отец, но Уильям! Я не готова оставаться в этом загустевающем болоте. А Уильям — тот, кто тянет меня на его дно.

— Думаю, в истории с возмещением есть и моя вина, — выдохнул огорчённо Рик. — Он перенёс эмоции, адресованные мне, на таверну.

— А не должен был! Это разное! — воскликнула я. — Лорин не виновата в твоих решениях, в моих решениях, в том, что поведение других людей вызвало гнев Уильяма, она не должна была пострадать! Но он так некрасиво выразился ещё и относительно всех бедняков, что я… Нет, это оказалось уж слишком. Вот причина, по которой я разорвала помолвку. Теперь хочу услышать, что произошло между вами.

— Думаю, грузить тебя всей историей нашего соперничества смысла нет, — начал Рик, немного помолчав, переваривая, и я уже раскрыла рот, чтобы возразить, мол я-то с самого начала рассказывала, но потом поняла, что делала это скорее для себя. — Достаточно знать один факт о, как ты выразилась, его личности. Речь про соперничество. У мужчин это в крови, ты могла заметить нечто подобное.

— Да, для него важно быть лучшим, — подтвердила я.

— А когда появляется тот, кто лучше него, как он реагирует? — спросил Рик, но ответа от меня и не ждал. — Некоторые рассуждают так: раз он смог, то и у меня получится. Напрягаются, стараются побить свои собственные рекорды. А потом это входит в привычку, везде ставить целью — преодолеть свой же лучший результат.

Он замолк, задумавшись. Нет, скорее, нырнув в воспоминания — глаза его затуманились. Говорит так прочувственно, словно… Неужели, это его собственный жизненный принцип?

— Но ведь в подобном формате развиваться можно практически бесконечно, — ввернула я, ещё будучи слегка в опьянении.

— Возможности каждого человека ограничены, но если уткнулся в потолок в одном месте, начинай развиваться в другом, — философски изрёк мужчина. — “Нет предела совершенству”, знаешь, о чём эта фраза?

Я очарованно мотнула головой: “Какой же у него приятный голос. И вещи говорит логичные, это так приятно и естественно слушать… Уши не сворачиваются, не хочется их зажать или уйти из комнаты…”