— С чего бы тебе увольнять Руслана? — удивилась она, наклонив в бок голову. — Насколько я пониманию, он полностью компетентен в работе и нарушений за ним не зафиксировано.

— Клянусь богом, я буду увольнять любого, кто пялиться на твою задницу или грудь больше пяти секунд! — рявкнул он так громко, что его голос наверняка услышали в соседних кабинетах.

— Максим Владимирович, вы такой милый, что хочется надеть вам на голову во-о-он ту вазу, — она указала пальчиком с ярко-красным маникюром на огромный напольную вазу, стоящую в углу. — Ты не хочешь меня, но при этом не можешь допустить, чтобы я досталась кому-то другому. Знаешь, как это называется? Свинство! Хотя нет, зачем так сильно обижать свинок? Они милые, в отличие от тебя!

— Кто сказал, что я тебя не хочу? — рыкнул Макс. — Хотел бы я перестать тебя хотеть…

То есть Кравцову неприятен факт, что он находит её привлекательной? Вот это номер! Желание разбить что-нибудь о его самодовольную голову росло в геометрической прогрессии. Жаль только что никакие физические воздействия не помогут вправить ему мозги, потому что у Максима их нет.

— После этих признаний только попробуй ко мне подкатить, — прошипела она коброй, приблизив лицо максимально близко к нему, — без яиц останешься!

— То есть ты бросаешь мне вызов, Алла? — прищурив глаза, поинтересовался он и бросил выразительный взгляд на её губы. О-о-о, это взгляд говорил о многом. Например о том, что он не прочь сожрать её. И отыметь.

Аллочка, включи мозги и стерву. Срочно! Возбуждение сейчас ни к чему, как желание наброситься на его губы первой. Нужно остаться холодной… Но адреналин после ссоры оказывал свое подлое действие на тело. Мышцы стали предательски мягкими, дыхание прерывистым. А еще жутко хотелось вцепиться ноготками в Максима. В лицо или в спину, как дело пойдет.

«Да-да, это всё адреналин. Мы так тебе и поверили, Аллочка!», — это отозвались последние выжившие нервные клетки в мозгу.

Так они стояли друг напротив друга. Злые, возбужденные и готовые броситься друг на друга. Неизвестно чем бы всё это закончилось, но дверь в приемную открылась и не появилась третья сторона этого странного любовного треугольника.

— Ой, а что это вы тут делаете?

Появление Виолетты оказало на обоих потрясающе охлаждающее действие. Алла отпрянула от Максима, словно от прокаженного. Он это заметил и зло прищурился, обещая ей всевозможные кары. Кузьминская проигнорировала это обещание, посмотрела на классическую представительницу отдела бухгалтерии. Брючный костюм, очки, зализанная прическа. Вся такая примерная и хороша, аж тошно.

— Ругаемся, — с милой улыбкой ответила Алла. — Твой жених разбил мой ноутбук, вот и не выдержало мое бедное сердечко. Всё, что думаю о его нехорошем поступке, ему высказала. Теперь вот беспокоюсь, уволят меня или нет…

Алла получила от Виолетты взгляд полный такой жгучей ненависти, что аж на душе просветлело. Не только же Максу Алле настроение портить.

— Не дождешься, — буркнул Максим, который даже не взглянул на свою драгоценную невесту, что несомненно подливало масло в огонь ненависти Летты. — Я возмещу тебе испорченное имущество, а с завтрашнего дня ты выходишь на полный рабочий день!

Мда, как они будут работать, если физически они не могут находиться в кабинете и не поругаться? Хотя… Это уже не её проблемы!

— Хорошо, — чем шире улыбка, тем несчастней враги. Алла всегда придерживалась этой политики, и сейчас демонстрировала отличную работу своего стоматолога. — Тогда завтра я выйду на работу, а сейчас, пожалуй, пойду…

Подхватила сумочку, накинула на себя пиджак и направилась на выход. Закрывая за собой дверь, она четко расслышала: