- Пустое, главное не волнуйтесь, берегите себя. Мы позвонили вашим родителям, и они должны скоро быть здесь.

Эта новость и придала мне позитив, но было кое-что огорчающее, кое-что добавляло горчинки в визит моих папы и мамы в больницу.

- Доктор, а можно вас попросить о некоторой услуге? - Поскольку в палате никого кроме нас двоих не было, то я попыталась договориться с парнем о том, что меня волновало больше всего.

- О чем? - Он был очень добрый, видно было, что еще не надоела эта работа и потому он относится к пациентам очень дружелюбно и пытается удовлетворить их пожелания по мере возможности.

- Вы могли бы не рассказывать моим родителям о моем статусе..., - при этом я переместила взгляд на живот, демонстрируя таким образом, что я имею в виду.

– Вы о беременности?

Я не была уверена в том, знал ли он до этого, что я беременна или нет. Но моя просьба не зависела от этого, а заключалась в том, что я не хотела выбивать почву из-под ног у родителей. Не нужно сообщать им о предстоящем пополнении таким образом. Потому что они могут оказаться рядом со мной на соседней кровати, а мне это явно ни к чему.

- Да, они еще не знают об этом, а я бы не хотела, чтобы они узнали об особом статусе их дочери таким потрясающим образом и из уст по факту чужих людей, — это тоже было очень важно. Ведь мама и отец могли держать на меня обиду за то, что я не поделилась с ними таким сокровенным, зато все вокруг уже знают новость о том, что они станут бабушкой и дедушкой. Они всю душу вкладывали в мое воспитание и рост, а я поступлю с ними как последняя свинюшка.

– При одном условии…, – загадочно произнес врач, а я выпала в осадок от такого шантажа с его стороны.

– Каком? - Любопытство тоже присутствовало с моей стороны, поэтому я ступила на эту тропу, которую предложил мне парень, но цена за это молчание с его стороны действительно оказалась большой...

И все же я была удовлетворена своим решением относительно того, чтобы договориться с Марком, а именно так звали врача. Договор был о том, что между нами будет бартер, и он будет держать язык за зубами. А все потому, что я увидела, насколько испуганные родители примчались в больницу и завалились в мою палату чуть ли не вместе с входной дверью. Если отец еще кое-как держал себя в руках, то мама была вся бледная, и бросилась к моей кровати со слезами на глазах.

- Доченька, ну как так? Ну как так вышло? Ну горе то какое, что за ужас такой, – начала рыдать мать так сильно, будто я не просто лежу здесь из-за избытка нервов, а уж как минимум при смерти. Я, конечно, понимаю, что родители очень сильно переживают за своих чад, и порой накручивают того, чего нет. Но ведь не настолько сильно, что я скоро оглохну от этих громких звуков, а сердце перестанет биться из-за того, что сожмется в маленький комочек.

- Мама, но все же хорошо, моей жизни ничего не угрожает. Я более-менее хорошо чувствую себя, все будет супер, - должно было все происходить наоборот. Мать должна будто уверять, что все развяжется адекватно, а не я ее. Но уж как есть.

– Да что же хорошего? Ты вся вон бледная какая. Ребекка сказала, что ты дважды теряла сознание, что тут хорошего?

Подруга, конечно, в этой ситуации невероятно мне помогла... Но я не могла ее сильно винить, потому что она рассказала чистейшую правду и ничего не придумывала. Это уже больше проблема матери, что она так сильно преувеличивает масштабы моего появления в этом здании.

- Мама, все действительно в пределах нормы. Я просто немножко переволновалась за бабушку рано утром, поэтому вот так оно вылилось в то, что я здесь, - возможно это не красиво все было так спихивать на бабушку, и таким образом указывать маме, что из-за нее также случилась эта скверная история со мной, но утренняя ситуация неплохо объясняла мое пока не лучшее положение. Тем более я осознавала, что о ребенке сейчас точно не вариант рассказывать, потому что мама была слишком эмоциональна, могла последовать моему не слишком удачному примеру.