В помещении все осталось на прежних местах с моего последнего визита. Весь завтрак стоял нетронутым. Подумала о том, что Катя не слишком хорошо заботиться о ней, да и братья ведут себя странно. Разве непонятно, что Элис ничего из этого сама не съест, сколько бы они не приносили еды?

Снова одернув шторы, посмотрела на девушку. Она лежала точно в такой же позе, что и утром. Ее глаза безучастно смотрели на меня.

– Я знаю, ты не хочешь меня видеть. Но мне страшно здесь одной. Могу я посидеть у кровати и почитать?

Не дождавшись от нее ответа, я прошла и устроилась прямо на ковре у изголовья кровати. Села боком, специально, чтобы она могла видеть мое лицо, но и в то же время, чтобы не выглядело все так, будто я навязываюсь, пытаюсь вторгнуться ее личное пространство.

Открыв на телефоне читалку, выбрала роман.

– Прости, не знаю, что тебе нравится из книг. Но я люблю «Сумерки». Удивительно, но они помогают мне бороться с чувством одиночества и болью.

Она продолжает молчать. Тогда я, устроившись поудобнее, начинаю читать. Читаю негромко, спокойно. Так, словно я одна, и читаю для себя самой. Элис молчит, на комнату потихоньку опускается сумрак, и мне приходится включить небольшой ночник у стены, чтобы можно было разглядеть буквы. Увлекаюсь чтением настолько, что даже забываю, где я, и для кого я это делаю.

Я не соврала Элис. История Беллы и Эдварда на самом деле всегда была одной из любимых серий, всегда могла излечить мои самые болезненные раны. Помню, когда Мира заболела, и также как и Элис отказывалась есть, пить, говорить, я часами сидела рядом с ней и читала роман.

Она не реагировала на историю, не говорила ни слова, но во время чтения, Мира словно успокаивалась. Она засыпала, и ее лицо выглядело умиротворенным.

Вот и сейчас, я сидела на мягком ковре, в чужой комнате. Потерявшая все, чем дорожила. Я не знала, что будет завтра, и переживу ли я эти выходные, но пока я читала историю, мне было легче. Проще думать о том, какую боль я причинила Деме, проще представить, как он вернется к Мире, и все будет хорошо. У них обязательно все будет хорошо, верно? А я, еще когда-нибудь стану достойной подобной сказки. Обязательно буду, вот только бы поскорее пережить все то, что приготовила для меня судьба.

Почувствовав першение в горле и дикую усталость, я замолчала. Середина книги была за плечами, и я подумала о том, что смогу придти завтра, если снова Амир не выгонит меня.

Уже было поднялась с ковра, но затекшие от долгого сидения ноги не дали мне быстро уйти. Стоило наступить на правую ногу, я едва не упала.

– Осторожно, – послышалось за спиной хриплое, едва различимое. Я замерла, шокированно обернувшись.

Элис смотрела на меня. Только теперь в ее взгляде что-то поменялось. Словно глаза до этого серые, блеклые, вдруг наполнились всеми краскам мира.

– Читай…

По телу пробежала дрожь. Даже если бы я падала в обморок, разве я смогла бы сейчас отказать?

Я уселась обратно, и облокотившись спиной о кровать, принялась читать. Каждое слово наждачкой по горлу, мне жутко хотелось пить, а спина нестерпимо болела от долго сидения в одной позе. Но я читала, боясь остановиться. Теперь, когда я знала, что она слышит, мне хотелось дать ей все.

В какой-то момент боли стало слишком много. Физическая, душевная боль, она смешалась, став огромным комом поперек груди. И я больше не могла… Опустив телефон на ковер, закрыла лицо руками и заплакала.

Мне было стыдно перед Элис. Я знала, что не должна показывать ей подобного. Сейчас девушка нуждается в положительных эмоциях, смехе и любви. Но что я могла ей дать, когда сама преисполнена болью расставания и страхом одиночества?