- Я пойду нам кофе сварю на дорожку…
Кофе не хотелось, но наблюдать за тем, как она одевается, и оставаться спокойным - совершенно не получалось, а он и так внес слишком много корректировок в планы Стеллы на сегодняшний день.
Стелла собралась очень быстро. Артур повернулся на шум ее шагов и замер с открытым ртом. Она никогда не перестанет его удивлять. Никогда! Как вообще можно сочетать в одном наряде зеленый, оранжевый и фиолетовый, и при этом не выглядеть черте как? Он не знал, но его женщине это удавалось, совершенно определенно. Такого гремучего сочетания он в своей жизни не видел. М-да… А что у нее на голове? Тюрбан?!
- Хм… Ты замечательно выглядишь.
- Правда? Ох, за этим пальто я охотилась несколько месяцев! Ужас, что было… Ну, как ты готов?
- Угу.
- Давай… Где там твой кофе? Да поедем уже… Не дай бог, разберут…
- Кого? Котов?! Да кому они нужны, Стелл?
- Не скажи…
Болтая ни о чем, они доехали до приюта, в котором, на удивление, котов совсем не оказалось. Зато была собака. Огромный тощий алабай году от роду, от которого Стеллу было невозможно оторвать.
- Хороший, - шептала она, поглаживая грязно-белую жесткую шерсть, - хороший мой, обидели мальчика? Предатели… ну, мы им всем покажем, да, мой хороший?
- Стелла… Ты хотела котика, – ненавязчиво напомнил Артур, с ужасом представляя этого монстра в ее идеальном сказочном доме.
- Черт с ним, с котиком. Ты посмотри, какой он красавец!
- Да он же размером с медведя! Слушай, может, ты возьмешь кого-нибудь поменьше? А хоть бы вот… Погляди, какая хорошенькая!
- О, это наша местная роковая дама… Все кобели в нее влюблены, а ваш Антон - особенно. У нее сейчас течка, поэтому мы ее изолировали, - радостно скалясь, заметил юный смотритель.
Артур недоверчиво покосился на блохастое недоразумение размером чуть меньше свисающей с плеча Стеллы сумочки.
- Выходит, их нельзя разлучать? – задумчиво пробормотала женщина.
- Почему же? Антон кастрирован. И, как понимаете, безопасен для нашей рыжей сердцеедки.
- Нет, Стелла. Ты что? Две? На кой тебе две собаки?!
- Ну… у них же любовь…
Артур открыл рот, дабы высказать свое авторитетное мнение, и тут же его захлопнул. Выругался, сообразив, что просто не может ей возразить. И отказать не может.
- Твою мать… - снова ругнулся, опуская в бессилии руки, - забирай, раз приспичило.
Две собаки… Подумать только. А к ним столько сопутствующих товаров, что от магазина к багажнику ему пришлось сделать несколько ходок. Миски, корма, игрушки, поводки, подстилки… Кругом голова! Зато Стелла счастливая. А ведь это просто собаки! Трудно представить, что с ней произойдет, когда родится ребенок…
Из машины Рыжая выскочила одной из первых и, прошмыгнув у Стеллы между ног, помчалась прямо к калитке. Ее стремительность как бы намекала всем присутствующим о серьезности собачьих намерений поселиться здесь на веки вечные. Вслед за возлюбленной, презрев выложенную плиткой дорожку, к дому бросился и Антон.
- Мои фиалки! – воскликнула Стелла, но ее возмущение затерялось в громком лае кастрированного Донжуана.
16. Глава 16
Весна! Весна за окном и в душе, весна везде и повсюду! Стелла распахнула настежь окна и втянула ее свежий хмельной аромат. Уже отцвели абрикосы, зацветала черемуха, а цветы в ее сердце, похоже, и вовсе создали какую-то новую уникальную экосистему. Стелла была счастлива. Так невыносимо счастлива, что порой становилось страшно. Этот страх холодом разливался по телу и застывал где-то в области сердца. Что, если не сложится? Если что-то пойдет не так… Как она будет двигаться дальше? Как будет дышать, ходить, справляться с заботами? Ее любовь была настолько сильной, что Стелла уже и не знала, как вообще без Артура жила. Чем? Непонятно… Он очень быстро стал центром ее притяжения. Подчинил себе все ее существование. Казалось, она и жила только в те промежутки времени, когда Копестиренский находился рядом. А все остальное время для нее превратилось в одно большое ожидание. Ожидание встречи с ним… С таким же нетерпением она ждала разве что появления сына на свет. Но это - совсем другое. А вот чтобы так невозможно тянуло к мужчине – такого со Стеллой еще не случалось. Это было впервой.