– Куда? – Гаврилий чуть в обморок не упал. Повернулся к напарнику. – А с виду и не скажешь.

– Чего не скажешь? – напряглась я.

– Не похожи вы на эээ… барышню по вызову. Зачем вам в гостиницу?

– А куда еще? – я растеряла всю свою браваду и готова была зареветь в голос. Барышней по вызову я точно быть не хотела.

– В отделение.

– Ведите! – махнула я рукой. – Выясняйте.

4. Глава 4. Годится для советов

И мы пошли. Я, пес, а по бокам Василий и Гаврилий. Доблестные служители порядка гордились моим пленением так, словно по ордену на грудь получили. Город уже погрузился во тьму, редкие фонари скорее пугали, чем радовали. Мой взгляд судорожно ловил хоть что-то знакомое. Афиша. Михай Стасов, арии из опер и оперетт. Что? Еще афиша. Буза Ольгина. Легкий джаз. Черт, черт, черт. Последняя капля всегда самая тяжелая. И прямо в темечко.

Отрицать то, что видели мои глаза, было уже невозможно. Остатки энтузиазма испарились. Я не дома. В самом глобальном смысле этого слова. Не в своей квартире, не в своем городе, не в своей стране. И даже не в своем мире. Мир чужой. Зеркальный, параллельный, сдвинутый… Хоть горшком назови, деваться некуда. Я на автомате переставляла ноги, улетев сознанием куда-то далеко. Только интроверт, полжизни просидевший под одеялом с ноутом в руках, мог меня понять в этот момент.

Мы подошли к зданию цирка. То есть, в моем мире это был цирк, а здесь это было отделение полиции. Суть, наверно, не изменилась. Лично я чувствовала себя клоуном, который печальный, но изо всех сил старается смешить. Внутри меня зрело понимание, что если мир частично отзеркалился, то бука Влада должна стать звездой. Чтобы соответствовать и найти выход. И странное пророчество не давало покоя.

– Эй, вы, уровни полицейские, – нахально поинтересовалась я. – Где тут у вас дальнее пограничье?

Услышать меня не пожелали. Развели секретность. А я уверилась, что выход там и есть. Прими в любом обличье, в этом самом пограничье. Ха! Все понятно. Требуется найти это пограничье и принять себя. Свое одиночество. В этом непонятном обличье. Только узнать, кто я здесь. И согласиться. Там, наверно, есть специальное место. Я, Влада, торжественно клянусь… Скрепить любовь к себе. И катись колбаской до дому.

Даже самый плохонький план лучше самой замечательной неопределенности. Ясность цели дает волю и упорство. Я вновь обрела жажду жизни и уже ничего не боялась. Крышу над головой ведь дадут. Смело поднялась по ступенькам и вошла внутрь. Мои надежды заиграли всеми цветами радуги. В центре фойе стояла сложно устроенная арка, примерно как в аэропортах. Идешь и звенит. Здесь тоже звенело, но еще выдавало некую бумагу в руки.

Василий и Гаврилий пристроили меня в хвост короткой очереди к арке, а сами кинулись заполнять толстый журнал. Учитывают нас несчастных, попавшихся на глупых гаданиях. Я окончательно успокоилась. Пусть я не застала очередей в мавзолей и за молоком, но я точно знала, что в очередях наши люди знакомились, дружили, выручали друг друга, даже замуж выходили.

– Товарищи, минуточку внимания! Что после арки делать думаете? В дальнее пограничье никто случайно не собирается? Ищу попутчиков, – я вертела головой, никто не откликался. – Характер дружелюбный, вредных привычек не имею.

– Ты зачем туда собралась? Где это? – очередь меня не поняла. – Что еще за пограничье?

С сообщниками не срослось. Еще загадка на мою голову, разузнать, что конкретно я ищу. Пес смирно сидел в сторонке и не спускал с меня глаз. Надо будет его с собой взять в пограничье. Как пить дать, также попал из своего собачьего мира в это искривленное зазеркалье. Моя очередь подошла быстро, я шагнула в арку и тут бац, электричество кончилось. Образно, конечно. Заискрило, замигало, мявкнуло и все погасло. То ли я сломала арку, то ли время ей пришло сломаться. Не знаю. Только все посмотрели на меня как на врага народа.