Я задумался. Может, это и есть причина, по которой меня так потянуло к ней? Ее нежелание произвести впечатление на меня. Она не строила глазки, не пыталась меня очаровать, вообще не делала ничего такого, что было характерно для женщин. А ведь до сегодняшнего дня я был уверен, что знаю их достаточно хорошо.

Отнюдь. Я поморщился от боли в паху, которая стала сильнее, когда перед глазами снова возникли такие заманчивые картинки: девчонка приподнимается на носочках, переступает с ноги на ногу и одергивает уже промокшую, липнущую к телу юбку. Вот уже в машине обхватывает себя руками, скрывая грудь от моих глаз. Глупышка. Ее попытки укрыться лишь притянули еще сильнее. Я уже позволил в своих мыслях сделать с ней такое, о чем эта малышка, наверняка, даже представить себе могла.

Дождь снова усилился, косые струи бежали по стеклу и весь мир снаружи казался размытым и серым. Какой-то дурман, подступивший слишком близко. Я смотрел на светящиеся окна домов, пытаясь понять, за каким именно скрывается моя новая знакомая. И что она делает сейчас. Пытается отогреться в горячем душе?

Картинки перед глазами стали еще ярче. Струйки, ласкающие молочно-белую кожу. Потемневшие и потяжелевшие от воды волосы. Я запустил бы в них пальцы, вынуждая ее наклонить голову назад, подставляя моим губам шею и ключицы. Позволяя смотреть, трогать, исследовать ее тело, вынуждая желать большего. Просить, умолять меня о большем…

Я выругался сквозь зубы. Плохой способ прийти в себя, думая о том, что именно я сотворил бы с ней сейчас. И что бы она чувствовала при этом.

Я вытащил телефон. Знал, что это поможет. Всегда помогало. Нет, я не собирался заменить секс с реальной женщиной письмом Психé. Но я нуждался сейчас в Ее тепле, поддержке, хотел ощутить, что нужен Ей. Хотел услышать это признание от Нее. Рассказать об испепеляющем меня желании. Будь Она здесь, настоящая, мне не понадобился бы никто другой. Ни Вика, ни эта Романова с ее постоянно меняющимся настроением. Все безумные идеи и мечты я бы воплотил с человеком, лучше которого меня больше никто не понимал.

Никогда прежде не возникало такой острой потребности увидеть Ее. Увидеть воочию, не в своих лишь фантазиях и снах. Вжать в себя, до боли стискивая хрупкие плечи, так чтоб дышать не могла без меня.

Я начал писать, откликаясь на призыв сердца, на жгучее желание почувствовать Ее рядом прямо сейчас. Нажал «Отправить» и только после этого вздохнул с облегчением. Сейчас Она ответит, а в следующем письме я скажу о том, что наше общение пора вывести на другой уровень. Слишком долго мы играли в прятки. Слишком долго я сходил с ума по женщине, которую никогда не видел, вместо того чтобы коснуться Ее в реальности.

День угасал, и вокруг слишком быстро становилось темно. Или не вокруг – во мне? Экран телефона засветился, но показалось, что в одно мгновенье меня окутал мрак, подступая слишком близко, вплотную. Я прочел короткие строчки. Еще раз и еще. Зачем-то проговорил их вслух. Закрыл глаза, прижимаясь лбом к прохладной коже оплетки руля. Такого не может быть. Какая-то ошибка, наверняка. Снова взглянул на экран, уверенный, что сейчас же смогу убедиться в этом. Но корявые расплывающиеся иероглифы соединились в те же самые слова:

Не пиши мне больше. Никогда.

Я перечитал свои письма, последнее и несколько предыдущих. Вцепился в каждую строчку, пытаясь понять, что именно сказал не так. Чем мог обидеть Ее? Допустил излишнюю откровенность? Но мы позволяли себе и больше. Намного больше. Написал не вовремя? Тоже вряд ли. Она могла прочесть мое письмо тогда, когда это было бы удобно, не отвлекаясь от каких-то важных дел. Это ведь не звонок.