Время пролетело незаметно быстро, и когда я, наконец, поднял глаза посмотреть на часы, стрелки уже перевалили за четвертый час дня. Схватил телефон по привычке набрать Юльке, но, вспомнив утреннюю эпопею, передумал. Как бы ни хотелось трахаться, но выслушивать сегодня ее жалобы я не готов.

Засунув важные документы в сейф, вышел из кабинета. Самое время для разговора с матерью, заодно отведаю домашней стряпни.

***

Дверь открыл своим ключом. Окликнул:

— Мам!

Из ванной донесся плеск воды.

— Макарчик, это ты?

— Да, я, мам.

— Что-то срочное?

— Я подожду.

Прошел в кухню, сразу к холодильнику. Нашел кастрюлю с борщом, разогрев в микроволновке тарелку супа, отрезал ломоть хлеба и приготовился к трапезе.

— С чем пожаловал? — мать уже вышла. Любопытство не позволило ей продолжать нежиться в ванне.

— Мам, ты даже не можешь представить, что случилось сегодня утром, — начал я. Ее брови поднялись, она приготовилась слушать. — Проснулся утром, а по дому шастает незнакомая девица. Раздетая.

— Как раздетая? Кто?

— Вот об этом я и хотел спросить тебя.

— Но, Макар... — мама опустилась на стул напротив. — Я дала ключи только Антонине.

— Антонине, — хмыкнул. — А кто тебя просил давать ей ключи от моего дома? Моего!

Она рассмеялась.

— Но, Макар, не могла же я оставить девочку на улице? Сам видишь, у нас нет места, да мне и некогда с ней возиться. Возраст уже не тот.

— А у меня есть время с ней возиться? И так дел невпроворот.  И вообще, ты не подумала, что это просто неправильно, когда молодая женщина живет с одиноким мужчиной?

—  Ты жил с ней достаточно долго, чтобы переживать по этому поводу. И почему-то тебя не волнует, когда к тебе в дом приходят непонятно какие женщины, вытворяют непонятно что, а тут твоя сестра, которой негде жить, у которой нет работы, денег...

— Я не биржа по трудоустройству и не банкир. У меня своя жизнь, и я не просил тебя врываться в нее, как ураган.

— Уверена, что ты поладишь с Тоней.  Она долгое время жила одна, знает как вести домашнее хозяйство, и, честно говоря, именно поэтому я и решилась на этот шаг. Мне надоело, что ты питаешься в каких-то забегаловках, ешь наспех, а иногда и вообще пропускаешь завтраки и обеды. В конце концов, у тебя достаточно большой дом, чтобы жаловаться на тесноту. А с Антониной я обязательно поговорю, чтобы она приглядывала за тобой и готовила тебе нормальные завтраки и заворачивала обеды на работу. Нечего бегать по общепитам.

Это лучшие рестораны Москвы мама называет общепитом?! Понял, что спорить бесполезно. Не буду же я рассказывать матери, как моя сводная сестрица мотала мне нервы все то время, пока мы жили с ней в одной комнате.

— Мам, где мой саксофон?

— Ой, Макарчик, — она всплеснула руками. — Ты хочешь снова играть?

Вскочила, побежала в комнату и через пять минут принесла инструмент в пыльном черном чехле.

— Спасибо за обед, — встал, прикоснулся губами к ее щеке, перехватил саксофон. — Мне пора.

— Мы даже не успели толком поговорить...

— В другой раз. Спешу.

— Приезжайте к нам на ужин в следующие выходные.

Кивнул, мыслями находясь уже совершенно в другом месте.

Не терпелось вернуться домой, выйти на балкон и дунуть в сакс. Пусть Тошка вспомнит так бесившие ее звуки.

Каждый вечер мама заставляла играть меня на фортепиано, специально купленном по бросовой цене. Пианино было старое, черное, облупившееся, а две клавиши постоянно западали, вызывая у меня чувство, похожее на зубную боль. Наняла педантичную училку и под ее надзором я часами долбил гаммы. Через год я все-таки исполнил этюд, а заодно желание матери — на новогоднем концерте в школе получил приз: набор шоколада и игрушку-вертолет, о которой так давно мечтал.