— Но… — Мне хочется узнать больше. Как можно больше. Но от переизбытка мыслей и эмоций начинает болеть голова.

— Я попрошу, чтобы тебя перевели в другую палату.

Алексей говорит очень тихо и все время смотрит на меня. Словно пытается что-то понять. Думает, я вру? Так и есть. И что-то подсказывает, что мне не удастся обвести его вокруг пальца.

— Зачем? — хмурюсь, не понимая, чего он хочет.

Алексей наклоняется и шепчет на ухо, обдавая горячим дыханием.

— Ко мне поближе…

Мурашки, словно взбесившись, разлетаются по коже, вздыбливая волоски.

— Что? — пытаюсь взять себя в руки, но выходит так себе. Внутри все дрожит от его близости, а руки мелко трясутся.

— Я шучу. — Мягкая улыбка появляется на его губах, а я залипаю, как дура. — До завтра.

Алексей просто уходит. А я провожаю его взглядом. Сверлю спину и чувствую, как горячая волна проходит по телу. Яркие обрывки начинают мелькать перед глазами и постепенно складываются в общую картину.

Падаю на подушку и растираю лицо ладонями. Косолапов был моим любовником. Голову даю на отсечение, что мое тело отлично помнит его поцелуи. Поэтому и бесится. Мы вместе? Тогда почему он не сказал. Мы бывшие? Как же сложно без памяти. Как разобраться кто друг, а кто враг?

— Собирайтесь. — Женский голос раздается совсем рядом.

Убираю ладони от лица и вижу медсестру с инвалидным креслом.

— Что? Куда?

— Алексей Михайлович просил перевести вас в другую палату.

Все-таки? Сказал же, что пошутил. Или про другое пошутил? Издевается, да?

— А эта чем плоха? — подозрительно прищуриваюсь.

Медсестра наклоняется к моему уху и очень тихо говорит:

— Количеством людей. Пятая — одноместная.

Час от часу не легче.

— Но… я не хочу.

Точнее, боюсь. Что если этот Алексей — маньяк?

— Девушка, давайте быстрее, — раздраженно торопит медсестра. — Моя смена закончилась.

Приходится подчиниться. Но вопросов становится все больше.

17. Глава 16 Алексей

Уйти сейчас стоит мне больших трудов, но оставаться нельзя. Во-первых и в самых главных, ждет пациент, которому очень нужна операция. Ну и, во-вторых, мне надо прийти в себя. Как-то проанализировать нашу встречу и понять, как быть дальше. То, что Полина не помнит меня, полная неожиданность. Не уверен, что готов с этим разбираться. Хотя кого я обманываю? Я уже по уши в этой истории. А то, что Поля в безопасности, сильно облегчает жизнь. Реально выдыхаю.

В операционной ждут только меня. Мою руки и старательно вычищаю голову от ненужных мыслей и переживаний. Все оставляю за дверями. Мне нужно думать только о пациенте. Я должен ему помочь. Кидаю взгляд в отражение — в глазах решимость. Знаю, что могу это сделать, и ничего внутри не дрожит. Как и всегда. Усмехаюсь и иду в операционную.

Операция проходит как по нотам. Даже удивительно, я боялся непредвиденных спецэффектов, но повезло и мне, и пациенту. Завершаю основную работу и выхожу из операционной. Только сейчас, когда напряжение схлынуло, словно лавина, чувствую, насколько устал. Смотрю на часы и обреченно вздыхаю — домой опять не попаду.

Мои шаги эхом раздаются в пустом коридоре. В отделении тишина. Все давно спят. По крайней мере, делают вид. Мне бы тоже упасть и отрубиться, но не отпускает. Непонятная тоска терзает душу. Останавливаюсь около палаты, в которую просил перевести Полину, и никак не решаюсь войти. А если не спит? О чем с ней говорить? Как себя вести и что делать? Я не силен в мозгоправстве. Нет, не сегодня. Я морально не готов.

Отшатываюсь от двери и иду в противоположную сторону. Котов должен дать мне вразумительные объяснения. Кто, если не он. В нейрохирургии непривычное оживление. Привезли парня с разбитой головой и суетятся теперь, решая, что делать. Тимур ругается, дает распоряжения и уходит к своему кабинету. Двигаю за ним.