Ну все, бабулю теперь доймут. Мама то не больно любит сплетничать и нашу жизнь обсуждать. Хотя и бабуля у меня не лавочный сплетник.

Хватаюсь за чемодан.

- Кир, посмотри на меня, - просит Влад, - ты же ни слова не произнесла в дороге.

Поднимаю. С неба падают крупные хлопья снега, оседая и путаясь в его волосах. Пляшут на ресницах и тают, касаясь прекрасных губ. Это один из тех моментов, который спустя многие годы не сотрется из памяти. Влад проходится пятерней по волосам, и они тут же намокают. Стряхивает капли с руки и кладет ее поверх моей.

- Если ты думаешь, что твоя пощёчина напугала меня, то ошибаешься и плохо меня знаешь.

- Я тебя вообще не знаю.

- Тогда дай мне возможность рассказать о себе, показать мой мир и просто быть рядом. Я больше никогда не обижу тебя.

- А больше и не надо.

- Кир, не кусайся, пожалуйста, - зрачки Влада сузились до спичечной головки, поэтому кажется, что все пространство занимает серая радужка. У основания они темно-серые, а ближе к зрачку в мелкую черную точку. Это так необычно смотрится. Раньше я такого не замечала.

Кажется, на минуту мы выпадаем из реальности, так как рассматриваем друг друга. Хочется протянуть руку и коснуться его заросшей щетиной щеки. Прокручиваю этот кадр в голове и уже поднимаю руку, когда сзади раздается мамин голос:

- Кира, детка, а я думаю, кто к нам приехал. Ты ж в три часа только должна была…

Оборачиваюсь и вижу, как мама стоит с голыми ногами в галошах на босу ногу, но в зимнем пальто.

- Мама, почему опять с голыми ногами, ну сколько раз тебе говорила.

- Так в доме же тепло, а я быстренько.

Кидается она ко мне, а потом замечает Влада. Косится на него с интересом, потом на меня. Обнимает и спрашивает:

- А это кто?

Не успеваю ответить, потому что Влад отвечает за меня.

- Влад, Кирин друг.

Мама переводит взгляд на меня и улыбается. Вот чего ей там в голову пришло? Чего это она так улыбается? Я ведь никогда ей о нем не рассказывала.

- Ольга Федоровна, - протягивает мама руку, которую Влад неожиданно целует, - можно просто Ольга.

Вот же дамский угодник.

- Очень приятно, Ольга.

- А чего вы стоите на улице, проходите.

- Влад уже уезжает, - поворачиваюсь к нему, но мама неожиданно даже для меня, добавляет металла в голос:

- Кира, как некрасиво, - сжимает мое запястье, - вы же, я так понимаю везли мою дочь с самой Москвы? – уже ему.

- Да, но правда не стоит. Я поеду…

- Никаких возражений. Вы что считаете, что мы вас отпустим даже, не накормив? И куда вообще вы собрались 31 декабря? Или у вас семья? – маман соображает быстрее меня. Конечно, опыт и мудрость. А она у меня женщина умная. В отличие от меня знает, когда спрашивать и что спрашивать.

- Нет, семьи нет. Вернее, есть два сына, но я разведен, - как на духу выкладывает Влад и тут я удивляюсь настолько, что забываю вообще, что хотела что-то сделать или сказать.

Вот бы 5 лет назад так, когда я спрашивала связан ли он узами брака. Надо было его сразу к маме везти, чтобы он ей, как под сывороткой правды рассказал все, как на исповеди.

- Сыновья не с вами? – мило улыбается ему мама.

- Нет, с матерью. Но они уже подростки и новый год встречают с друзьями.

- Понятно. Тогда прошу в дом. Только машину во двор загоните, ладно? А то всех удар хватит, до следующего нового года не открестимся. Тетя Валя вон уже по диафрагму в окно высунулась, надеется услышать, о чем говорим. Вы ж теперь новая знаменитость тут у нас Влад, готовьтесь, - заливисто смеется мама.

В возрасте уже, а смех все как у девчонки. Его очень папа любил. Специально порой ее смешил, чтобы услышать, как она заливается смехом.