Слишком долго я держала их глубоко внутри, и теперь затолкать обратно никак не выходит.

А еще я отмечаю, что мой кофе, в отличие от напитка Аллы, не эспрессо. А капучино.

Это совпадение, или Вадим сам распорядился принести мне именно мой любимый напиток?

Глупости, Лиза. То, что Вадим тебя поцеловал, для него может вообще ничего не значить. И для тебя не должно. Перешагнула и работаем дальше. Это самая верная тактика.

Даже если в груди теперь нестерпимо печет. Особенно когда Соколовский вот так на глаза поднимает.

Не могу сказать, что он совсем перестал придираться.

Скорее, все еще меня проверяет, чувствую это. Его вопросы, его жесты. Его поведение – все говорит о непроизносимом вслух экзамене. Я и сама снова возражаю, если считаю, что поступаю правильно, но без вызова. Я надеваю маску.

Она помогает мне держаться всю эту неделю.

Но когда приходит суббота – время ехать в загородный дом Аксеновых, я начинаю по-настоящему нервничать. Уже выйдя из машины, мы с Русланом, которого тоже пригласил Савелий, останавливаемся у ворот.

– Лиза, – задерживает мою руку Бондарев. – Ты сегодня другая. У тебя что-то произошло или… или это связано с тем, что там будут… они?

Мотаю головой. Хотя отчасти Бондарев, конечно же, прав.

Я дико волнуюсь и готова сбежать – знать, что Вадим после офиса возвращается домой к Злате, это одно. Но видеть их воочию – это мазохизм. Вот только самый главный вопрос на повестке дня – совсем не дурацкая ревность.

С понедельника нам нужно выезжать из отеля. А единственная квартира, которую мы с детьми теперь можем себе позволить, находится очень далеко от работы.

К тому же, она в два раза меньше той, которую я смотрела в центре. Счет из клиники пришел действительно запредельный, но выбора у меня нет. Маме стало лучше, и никаких денег на ее здоровье я не жалею. Дети сыты, одеты и под присмотром, а с дополнительными занятиями я решу после того, как начну получать стабильную зарплату.

– Нет, дело не в Злате с Вадимом. Точнее, не только в них, – отвечаю спустя паузу.

– Тогда что?

Я выдыхаю и быстро произношу:

– Все мысли связаны с переездом, – признаюсь Руслану впервые. – Нужно вещи собирать, а пришлось ехать сюда. У меня много дел сейчас и мало времени. Не до развлечений и формальных улыбок. Но и Аксенову я отказать не могла.

– Куда переезжаешь? Я ведь могу помочь.

– Район… Спартанский.

Рус присвистывает.

– Ты серьезно? Постой, ты же говорила, Артема взяли на подготовку к школе, ту, что в районе офиса. И как возить?

Пожимаю плечами.

– Найдем что-то поближе.

Какое-то время Руслан смотрит на меня, а потом аккуратно берет за плечи.

– Лиз, почему ты молчала, что у тебя такие проблемы?

Я мотаю головой, это не его забота. Уже свыклась с ролью «я все могу сама». Сдерживаю слезы, почему-то впервые за долгое время ощущаю себя слабой. Бондарев дает мне это почувствовать. Дает понять, что есть мужчины, готовые прийти на помощь.

Но я очень боюсь доверять кому-то. Снова.

– Лиза, все в порядке, я помогу, слышишь? Тебе просто нужно было мне сказать, я ведь не знал. Переезжайте ко мне.

Округляю глаза.

– Ты серьезно? Нет, я не могу, прости.

Да, у нас с Русланом уже были свидания, мы общаемся, иногда он забирает меня после работы и отвозит в офис. Говорит ему по пути, хотя я знаю, что это не так. Он просто хочет мне помогать. Детям постоянно что-то приносит, в моей вазе появляются цветы.

Но переезд к нему – это слишком.

– Лиза, я не зову тебя в свою спальню, хотя и не против, ты знаешь, – играет бровями.

Я уже знаю, что попытки пошловатых шуток – это всего лишь его способ общения. А ведь когда-то я именно из-за них его в штыки восприняла.