– Если честно, мне все равно. Что касается деятельности организации, судя по тому, что я вижу по документам, сумма значительна, а что касается учредителей… – медлю, потому что перед глазами выразительный взгляд Гайворонского мелькает, меня немного передёргивает: не привыкла я о чужих мужчинах столько думать, а он явно в мыслях моих поселился. – Их финансовое положение меня не касается.

– Тогда я тебе скажу: суммы там даже на счетах занебесные, – уровень злости в крови Юрьева явно возрос, лицо вмиг покраснело.

«Это зависть так проявляется?»

– Гайворонскому даже субсидиарную не предъявить, а Янсон, – говорим об очевидных вещах, мне так жалко времени! – Вы все знаете сами. Наше сложное, – говорю о «сложном» расхождении на НДС, внутренний рабочий момент. Как объяснить обычному человеку, почему неподтвержденный вычет в размере ста миллионов может быть просто расхождением, а такая же ситуация в шесть миллионов – «сложное» расхождение, я не знаю. Надо просто принять. – Можно бы было даже за счет дебиторки взыскать, и все бы работали. Тысяча рабочих мест. Как хорошо, что решение принимала не только я, – произношу с облегчением, как можно добрее улыбаюсь.

Юрьев качает головой:

– Тебя, если что, это не спасет! – рявкает.

«Вас тоже, дорогое моё руководство».

– В этом точно не сомневаюсь. Можно уже идти? – спрашиваю, сама уже поднимаюсь на ноги.

Социафоб во мне просыпается, даже глазки открыл. До того компания неприятная.

– Скинь мне актуальную аналитическую, в обед ознакомлюсь. Иди.

Страх сковывает тело и разум сквозь сон. Практически сразу после пробуждения начинаю осознавать: это не реальность была, но полностью успокоиться не получается. Потому что это не плод фантазии, а воспоминания. Онемение пальцев и боль в ладонях отрезвляют – немного.

Способ успокоиться мне известен только один.

Путь до спальни Егора преодолеваю за считанные секунды. Кому расскажи – засмеют. Не ребенок приходит к маме, когда ночью становится страшно, а наоборот.

Благо Егор относит к этому снисходительно, ему даже нравится чувствовать, что он меня защищает, пусть и от самой себя.

Панические атаки прекратились сразу же после переезда. Но в те моменты, когда я слишком устаю морально, снятся кошмары. Полагаю, моя нервная система не справляется.

Отпускать из головы рабочие моменты в стенах дома у меня выходит не всегда, точнее вовсе нечасто. По квартире то тут, то там можно найти заметки, которые я записываю, как только что-то полезное приходит в голову.

Особенно часто умные мысли приходят перед сном. Или накручиваю себя по той или иной рабочей ситуации непонятно зачем. Слишком увлекающаяся натура, при этом работа – основное моё увлечение. Когда приближается точка кипения, наступает «бум». Мозг решает перезагрузить систему, а самый действенный способ избавиться от ненужных переживаний и страхов – заменить их другими, более сильными и значимыми. Что – что, а расставлять приоритеты меня жизнь научила.

Тихонько приземляюсь рядом с Егором, аккуратно обнимаю его со спины. Он тут же реагирует: поворачивается, закидывает на меня ногу, находит руку своей и начинает гладить.

Скажете, тяжело уснуть, когда тебя по одному и тому же месту поглаживают? Я усну, за милую душу. Хотя пару лет назад это была одной из причин, почему сын стал спать отдельно: его поглаживания зачастую переходят в почесывания, да такие яростные – кожа может слезть. Сейчас даже это не остановит.

***

– Ты опять грозы испугалась? – Утром слышу над ухом довольный голос сына, ну точно – горд собой! Когда он впервые обнаружил меня утром в своей постели, шел дождь. Решил: «мама боится!». Я причин для переубеждения не нашла, версия рабочая. – Доброе утро, мам. – Гор целует в щеку и обнимает за шею.