– Спасибо, – отзываюсь беззвучно. 

Молча ем, практически не ощущая вкуса. Похоже, Эван намерен издеваться надо мной все две недели. Я сегодня же признаюсь Майклу, что мы с его братом знакомы. Это же просто глупо – скрывать от жениха то, что было до встречи с ним! Майкл поймёт меня и не станет осуждать... Наверное.

Атмосфера за ужином постепенно становится более непринуждённой. Отец семейства вовлекает сыновей в обсуждение последних бейсбольных матчей, и оба брата общаются так, словно ничего не произошло. 

Их мама встаёт из-за стола, намереваясь убрать посуду. Промокнув губы салфеткой, встаю следом и иду за ней на кухню, предварительно подхватив пустые тарелки.

– Ооо, спасибо, Кэтрин! 

Приветливо улыбнувшись, Оливия принимает тарелки из моих рук и, слегка ополоснув под водой, загружает в посудомоечную машину. 

– Расскажи мне о себе, – просит она, неторопливо доставая чашки. 

– А Майкл обо мне не рассказывал? – облокотившись на столешницу, обвожу взглядом сияющую до блеска кухню.

– Не так уж и много, – пожимает плечами женщина и добродушно хихикает: – Иногда из него невозможно вытянуть информацию. 

Да, с этим я согласна. Майкл может хранить тайны. И любит иногда напустить на себя загадочности. И мне нравится в нём это. Потому что моя жизнь тоже полна загадок, о которых я не спешу рассказывать. Теперь не спешу... Но однажды слишком много разболтала Эвану. 

– Моя мама родом из России, – начинаю рассказывать то, что всегда всем говорю. – Она вышла замуж за американца. У него уже были дети... Мне было сложно с ними уживаться, и я очень рано стала жить самостоятельно. Без помощи отчима, конечно, не обошлось. Он купил мне квартиру, оплатил колледж... Ну а дальше я как-то сама справлялась. 

– Тебе двадцать четыре, верно? – уточняет Оливия. 

Кивнув, подхватываю чашки, и мы вместе перемещаемся в столовую. Расставляем их на столе, забираем остатки грязной посуды и вновь идём на кухню.

– Повезло твоей маме, – с улыбкой говорит женщина, погладив меня по плечу. – Я всегда хотела иметь дочь... А у меня три сына! – театрально всплеснув руками, подходит к посудомоечной машине и загружает остатки посуды. 

Мне немного неловко от нашего разговора. Я не хочу говорить ни о матери, ни о семье. Поэтому решаю сама сменить тему: 

– А Ваш старший сын? Я думала, он тоже будет.

– Киран с семьёй сейчас в Чикаго. Они уехали ненадолго, потому что не могли отложить дела. Но успеют к репетиции свадьбы.

Оливия вновь смеётся, но увидев, что я побледнела, сразу успокаивающе поднимает ладони перед собой:

– Прости! Это я так называю предстоящий праздничный вечер. Понятно, что ваша свадьба будет в Вашингтоне. А здесь мы устраиваем званый ужин для тех, кто не сможет попасть на церемонию. У нас просто много друзей и родственников. Все хотят посмотреть на жениха с невестой! 

Вот как... Майкл не говорил мне о званом ужине. Мы приехали, чтобы познакомить меня с родителями. К тому же наша свадьба должна состояться только через три месяца. Но я предпочитаю помалкивать, потому что не хочу ставить жениха в неудобное положение. 

– Что ж... – Оливия смущённо разглаживает на себе юбку. – Я сейчас сварю кофе. А ты пока отнеси вот это, – достаёт большое блюдо с черничными маффинами. – Мальчишки их очень любят.

Мне приятно слышать столько любви к своим детям в голосе матери. И неважно, что её дети давно выросли и превратились во взрослых мужчин. Моя собственная мать, наверное, уже и не помнит, как я выгляжу. 

Несу блюдо в столовую. Мужчины Шоу продолжают обсуждать бейсбол, не обращая внимания ни на что вокруг. 

Когда я ставлю угощение в центр стола, Майкл сразу тянется за маффином. А вот Эван даже не смотрит на них. Его пристальный взгляд устремляется на меня. Скользит по лицу, шее, ниже... Пробегает по бёдрам. Его взгляд ощущается почти физически, и я тороплюсь присесть к Майклу под бок.