Гельмут хотел возразить, но Гильда решительно встала со скамейки:

– Ты, конечно, можешь сто лет думать, но я уже надумала ехать! Что ж, можешь оставаться!

Гельмут схватил ее за руку:

– Как же я без тебя? Я поеду с тобой!

Гильда ждала этого.

– Тогда продавай дом! Скоро Витька летит к Тане, передадим с ним деньги, чтобы они купили нам жилье.

Дом Гельмут продал быстро – он был теплый, добротный, и желающих нашлось много. Но Гильда внезапно поменяла планы.

– Мы не можем ехать сразу в Душанбе, Эмиль очень зол! Он найдет нас там и что-нибудь натворит! – заявила она. – Мы сначала поедем в Янгиюль, в Узбекистан. Там живет моя подруга – адрес ее я потеряла, но, может, найдем ее. Она писала, что там тепло, не бывает зимы, и мы там поживем, а дальше посмотрим.

Гельмут не возражал – он во всем соглашался с Гильдой, да и дом все равно уже был продан.

В одну из ночей, когда Эмиль заснул, Гильда взяла заранее собранный чемодан, заглянула в комнату спящей Машеньки, вздохнула и вышла на улицу. Там ее уже ждал Гельмут. Он подхватил ее чемодан, и они скрылись в ночи. Их ждала долгая дорога в Узбекистан, в город Янгиюль.

Узбекистан встретил их нестерпимой жарой. Стоял июль, самый жаркий месяц года. Дышать раскаленным воздухом с непривычки было сложно.

По маленькому обшарпанному вокзалу сновали люди. Они носили в основном национальную узбекскую одежду – на женщинах были платья ниже колен, с национальным орнаментом, и тут же штаны, доходящие до щиколоток; мужчины среднего возраста были уже в «обрусевшей» одежде, а старики – в халатах и тюбетейках. От криков торопящихся пассажиров, плача детей вперемежку с ослиным ревом звенело в ушах.

Тут люди все еще передвигались на телегах, запряженных в основном осликами – более выносливые, нежели лошади, они требовали меньше еды и ухода.

На автобусной остановке к Гильде обратилась женщина и предложила жилье. Они дошли до ее дома пешком. Женщину звали Таисия, в доме она жила одна и предложила им одну из комнат.

Во дворе, типичном для Узбекистана, сверху свисали огромные гроздья винограда. Гильда не удержалась и оторвала виноградинку – она была очень сладкой.

– Ешьте сколько хотите, – сказала Таисия, – его все равно не продашь, он тут у всех. Его покупают разве что приезжие.

Гильда сказала хозяйке, что хочет найти работу. И второй раз им повезло – Таисия позвала соседку, которая работала на местной кондитерской фабрике.

– Нам очень нужны люди! – воскликнула та.

На следующий день Гильда оформилась на фабрику укладчицей на конвейере, а Гельмут устроился там же водителем.

Аромат конфет и выпечки стоял повсюду, от него даже слегка кружилась голова. Несмотря на жару, в цехах было прохладно. По конвейеру рядками двигались шоколадные конфеты – поначалу новенькие объедались ими…

Так Гильда и Гельмут начали приспосабливаться к новой жизни. Но надо было двигаться дальше – оставаться здесь навсегда Гильде совсем не хотелось.

Как-то в цех зашел начальник в сопровождении двух незнакомых мужчин в белых халатах (вход в цеха без халатов был строго воспрещен). У одного халат был просто накинут на плечи – этому толстяку халат оказался мал, мужчина своими пальцами-сосисками придерживал его на груди.

Они осматривали оборудование, начальник что-то говорил, а второй мужчина, что похудее, быстро писал в блокнот. Остановившись возле Гильды, начальник цеха поинтересовался, нет ли сбоев в конвейере.

– Все хорошо, – ответила Гильда.

– Ну ты конфетка! – смеясь, сказал начальник, и они пошли дальше.

– Посмотри в зеркало! – хихикнула одна из работниц, которая стояла рядом с Гильдой на конвейере.