— Нам нужно серьёзно поговорить, солнце.

— Слышала, ты расстался с третьей жёнушкой, — усмехается Маруся. — О, похоже, я тебя вижу.

— Скоро пойду на посадку.

— Бегу встречать.

От слов Маруси у меня всё внутри переворачивается.

— Можешь выйти одна?

— Ну… Ну, хорошо, — Маруся наверняка покраснела. Румянец ей к лицу.

Я всегда относился к ней как к особе королевских кровей, но Руслан своими выходками частенько заставлял её щёчки розоветь. Чаще от гнева.

— Спасибо, — бросаю взгляд на корзину свежайших ранункулюсов, привезённых сегодня под заказ. Бутоны с розовыми и рыжими лепестками подрагивают от вибрации вертолёта. Цветы похожи на пион или розу, только без шипов. Если Маруся любит цветы так же, как её мать, то оценит.

К этой встрече я готовился долго. Фрол часто сетовал, что Маруся так и не простила Руслана. Нужно брать девчонку тёпленькой, пока он снова не пустил корни в её сердце. Вчера он, конечно, превзошёл себя. Наша служба безопасности с ног сбилась, разыскивая тех странных баб.

Думаю, этот случай не добавил романтики в отношения Руслана и Маруси. Он не особо со мной откровенничает на эту тему. Осторожничает, хотя как соперника рассматривает лишь в шутку.

Руслан всю жизнь скакал по чужим постелям, а я искренне полюбил дочку Фрола, стоило ей слегка повзрослеть. Может, поэтому мой брак потерпел крушение. Маруся особенная. Леди во всём, как её мать, и харизматична до невозможности — это в отца.

Вертолёт зависает над посадочной площадкой и начинает спуск.

Нас с Марусей разделяет двадцать пять лет, но, в отличие от Руслана с Фролом, я не оброс бородой, как чёрт ватой, и не считаю зазорным использовать чудеса лазерной косметологии. Выгляжу лет на тридцать пять от силы. Руслан прикалывается надо мной, но хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.

Маруся в джинсовых шортиках и алом топике стоит на вертолётной площадке, задрав голову. Тёмные волосы развеваются на ветру, нагоняемом лопастями. Небеса, как же девочка расцвела!

Выпрыгиваю из кабины, сжимая вспотевшими от волнения ладонями корзину цветов и бегу к Марусе с улыбкой от уха до уха.

— Привет, родная, — роняю корзину, подхватываю Марусю и кружу с ней по поляне. — Я так скучал по тебе.

Маруся хохочет, болтая ногами, и обнимает меня, когда я возвращаю её на землю. Целую разрумянившиеся щёки и, взяв худенькое лицо в ладони, впервые в жизни прижимаюсь к Марусиным губам. В её серых глазах нарастает растерянность. Сдадим немного назад. Отпускаю Марусю, хватаю корзину с цветами и вручаю ей:

— Для самой прекрасной девушки!

***

Маруся

— Спасибо, Дим! — стою, обнимая корзину с сотней нежнейших бутонов, и с изумлением смотрю на друга отца. — Мне давно никто не дарил цветов… Ты совсем не меняешься…

— Зато ты всё прекрасней с каждым днём, — в его синих глазах прыгают озорные бесенята.

— Серьёзно, — зарываюсь носом в душистые лепестки, смущённая Диминым напором. — Я только сейчас поняла, что ты такой же, как и много лет назад.

— Маруськин, у меня до встречи с твоим отцом ещё уйма времени! Давай сбежим? — Дима поправляет растрепавшиеся тёмные вихры. Их тоже не стало меньше.

— Куда?

Дима хватает меня за руку:

— К облакам! Ты мне доверяешь?

— Не было повода не доверять…

— Тогда бежим!

— Бежим! — пожимаю плечами. — Только смартфон возьму.

— Забей!

С Димой нас связывает нежная дружба. Не вижу ничего зазорного в прогулке. Заодно узнаю, что он думает про Мэл. Надеюсь, она ещё не материт меня папиным трёхэтажным. Сёстры наблюдают за нами из мансарды. С Димой всегда всё просто. Не припомню, чтобы я хоть когда-нибудь на него обижалась.