– Вы нас не подвезёте? – закусывает губу одна из девиц и шаловливо заправляет прядь волос за ухо.

– А у меня где-то шашечки на машине? – срываюсь я на них.

– Грубиян! – вторая поворачивается ко мне спиной и вскидывает руку.

За моей тачкой тут же притормаживает внедорожник. Иду к киоску и покупаю два кофе.

Возвращаюсь к машине, уже придя в себя. Маруся пересела вперёд, и я радуюсь, как мышь куску сыра. Хоть в чём-то моя взяла. Сажусь в машину и ставлю кофе в подстаканники:

– Твой любимый латте с корицей, карамельным и кокосовым сиропом, – улыбаюсь, как ни в чём не бывало.

– Я давно отказалась от сладкого, – смущается Маруся. – Но мне приятно, что ты помнишь о таких мелочах.

– Я помню всё! – выдыхаю с хрипотцой и завожу мотор.

– Я тоже, – усмехается Маруся.

Рядом со мной снова уверенная в себе львица. Испуганный котёнок остался на заднем сиденье.

– Чем планируешь заняться? – выстраиваю светский разговор.

– Маме позвонить. И папе. Так что смартфон верни.

– Я спрашивал о более глобальных планах, – выуживаю из кармана изящную вещицу и протягиваю Марусе. Наши пальцы соприкасаются, и во мне просыпается краб. Хочется схватить наманикюренную лапку и не отпускать до дома.

– Замуж – точно нет, если ты об этом, – Марусино лицо озаряет озорная улыбка, а я пролетаю нужный поворот. Вот и поговорили.

– Как соберёшься, не забудь пригласить! – разворачиваюсь на скорости через двойную сплошную, скрипя шинами, и возвращаюсь к нужному съезду.

Мелодичная трель смартфона обрывает нашу светскую беседу. На экране молоденький парень с раскосыми глазами. Панда, блин! Так я и знал, кто-то есть у моего кота. Маруся переходит на китайский. Минут пять щебечет на непонятном мне языке. Так и не освоил я его. Фрол уже говорит весьма сносно, а я всё не возьмусь. Вообще, что-то со мной не так. Горюшко и пять девок настрогал, и крутой футбольной командой рулит, и благотворительный фонд у него, и бизнес. А я при нём. Юрист, друг и советник. В принципе, меня устраивает. Просто моя собственная жизнь будто только завтра начнётся. А ведь мне в ноябре уже сорок пять. Семья есть, но не моя. Посматриваю в сторону Маруськина. Она закончила с Пандой и звонит Фролу:

– Папулькин, привет! Мчим! Люблю тебя!

***

Маруся

Как часто мне снился дом. И вот Руслан сворачивает на знакомую улицу в посёлке, едем вдоль обмельчавшей реки. За остаток пути мы больше не успеваем поругаться. Привыкаем друг к другу заново, аккуратно обмениваясь общими фразами. На моём теле до сих пор горят невидимые следы его ладоней. Впервые сегодня Руслан разглядел во мне женщину и сразу полез тискаться. На дружеские объятья совсем не походило.

– Почему никого нет на улице? Вроде выходной день, – удивляюсь я.

– У людей сейчас не так много дел за пределами дома. Вся жизнь в сети. Только недавно отменили очередной карантин.

– Да, масочный режим вещь не очень приятная. Народ капитально облысел после эпидемии. Только вы с папой, смотрю, какой-то другой болезнью страдаете, – дёргаю Руслана за бороду.

– Что, совсем не нравится? – Руслан поглядывает на себя в зеркало. – У вас в Китае в тренде усы до груди?

– Вэймину девяносто лет, – вступаюсь я за своего куратора. – Он замечательный учёный, а не законодатель моды. Может чудачить в своё удовольствие.

– А что за паренёк тебе звонил?

– Сын ректора нашего университета. Мы с ним учились на одном курсе.

– У тебя с ним шуры-муры? – настороженно спрашивает Руслан.

Бедолага! Вот что его мучило всю дорогу.

– У меня с ним бизнес.

Руслан останавливает машину на углу нашего дома и поворачивается ко мне:

– Маруся, ты прости меня! – тихо говорит Руслан и своей большой ладонью гладит меня по голове, как когда-то давно. Мне хочется забраться к нему на колени и просто молча посидеть, согреваясь теплом его рук. Но я уже не маленькая девочка.