Сегодня он проводил заседание в конференц-зале семиэтажного здания Интерпола, международной организации по координации действий полиции семидесяти восьми стран-участниц. Здание располагалось в Сен-Клу, в шести милях к западу от Парижа, и в нем работали бывшие сотрудники Службы национальной безопасности Франции и Парижской префектуры.

За большим столом сидели двенадцать человек. Весь последний час они допрашивали детектива Бельмондо.

– Значит, вы и детектив Марэ так и не смогли раздобыть информацию об убийстве человека в том месте, где он никак не мог оказаться и куда никоим образом не могли проникнуть убийцы, а тем более скрыться незамеченными. Вы это хотите сказать?

– Мы с Марэ опросили всех, кто видел…

– Не важно. Идите. Вы свободны.

– Да, сэр.

Детектив браво повернулся и вышел из комнаты. Генеральный секретарь повернулся к остальным:

– Подумайте хорошенько. Мелькало ли в ваших расследованиях прозвище Прима?

Мужчины, немного подумав, покачали головами.

– Нет.

– Не слышали.

– Кто такой Прима?

– Не знаем. Это имя было нацарапано на записке, найденной в кармане пиджака убитого в Нью-Йорке человека. Мы считаем, что тут есть связь.

Рено вздохнул:

– Господа, у нас в руках головоломка в обертке тайны, заключенной в загадку. За пятнадцать лет службы в Интерполе мне приходилось сталкиваться с серийными убийцами, международными шайками, драками, общественными беспорядками, отцеубийствами и всеми мыслимыми и немыслимыми видами преступлений. Но за эти годы я не встречал ничего подобного. Поэтому немедленно посылаю официальное уведомление в нью-йоркское отделение Интерпола.

Фрэнк Бигли, шеф манхэттенских детективов, как раз читал послание Рено, когда в кабинет вошли Эрл Гринберг и Роберт Прегитцер.

– Вы хотели нас видеть, шеф?

– Да. Садитесь.

Детективы послушно уселись. Бигли издали показал им бумагу:

– Это уведомление, присланное сегодня утром главой Интерпола. Послушайте: «Шесть лет назад японский ученый Акира Исо покончил с собой, повесившись в номере токийского отеля. Мистер Исо был совершенно здоров, только что получил повышение и, как уверяли окружающие, был в прекрасном настроении».

– Японец? Какое отношение он имеет…

– Позвольте дочитать. «Три года назад Маделайн Смит, тридцатидвухлетняя швейцарка, занимавшаяся научной работой, покончила с собой, отвернув газовые горелки в своей цюрихской квартире. Она была беременна и собиралась замуж за отца своего ребенка. Друзья уверяли, что мисс Смит в жизни не была так счастлива».

Бигли поднял глаза.

– За последние три дня произошло еще четыре несчастных случая. Жительница Берлина по имени Соня Вербрюгге утонула в собственной ванне. В ту же ночь американец Марк Харрис бросился вниз с обзорной площадки Эйфелевой башни. Днем спустя канадец Гэри Рейнолдс врезался на своей «сессне» в гору недалеко от Денвера.

Гринберг и Прегитцер молча слушали, все больше недоумевая: что шеф пытается доказать?

– И наконец, вчера вы обнаружили на берегу ИстРивер тело Ричарда Стивенса.

Эрл озадаченно уставился на Бигли:

– Какое отношение все эти случаи имеют к нам?

– Преступления, – спокойно поправил шеф Бигли. – Эти преступления сведены в одно дело.

– Что?! – вскочил Гринберг. – Позвольте мне уточнить: японец – шесть лет назад, швейцарка – три года назад и за последние несколько дней – немка, канадец и два американца. Так что же их объединяет?

Шеф Бигли молча вручил Гринбергу уведомление Интерпола. Тот пробежал глазами документ и, удивленно качая головой, уточнил:

– Так Интерпол считает, что за всеми этими убийствами стоит компания «Кингсли интернэшнл груп»? Абсурд! Никогда не поверю.