Коле стало лучше при новом лечении, но стоит этот инсулин... Пришлось опять просрочить выплаты по кредитам и займам. Об этом я вообще стараюсь не думать, сосредоточиваюсь на работе. За обслуживание бара в клубе «Ruin» хорошо платят, но моя цель — второй этаж. Я знаю, что чаевые там огромные, но сразу меня туда не взяли.

— Эй, Марк, сколько времени нужно отработать, чтобы перейти на второй этаж?

Его бровь с пирсингом приподнимается.

— Ты хочешь работать на втором этаже?

— Нет, она этого не хочет.

Мир буквально замирает, когда я слышу этот голос. Я медленно поворачиваюсь и теряю дар речи при виде человека, который разбил мое сердце и выбросил меня, как мусор.

Данила Краснов.

Его чувственные губы искривлены в презрительной ухмылке, а глаза кажутся не просто серыми, а стальными.

— Какого черта ты здесь делаешь?!

Я вижу, как Марк быстро уходит в другую сторону бара, боясь, что грозящий скандал зацепит и его.

Данила смотрит на меня с нескрываемой враждебностью. Такой высокомерный придурок. Интересно, существовал ли вообще когда-нибудь мальчик, которого я любила, или все это было плодом моего воображения?

Я выпрямляю спину. Я не покажу этому человеку, как сильно меня задели его слова.

— Я здесь работаю.

— Нет, ты совершенно точно здесь не работаешь.

Я усмехаюсь, чувствуя, как во мне вспыхивает гнев, и поворачиваюсь к Даниле спиной. Меньше всего мне нужно, чтобы меня уволили с этой работы из-за ссоры с богатым дурачком, которого я когда-то знала. Нет, не просто знала. Когда-то он был для меня всем.

Марк едва заметно качает головой, как будто пытается предупредить меня о чем-то.

— Уходи, Данила, я работаю. Нам нечего сказать друг другу.

— Я сказал, что ты здесь не работаешь!

Я вскрикиваю, когда Данила обходит бар и хватает меня за руку, таща за собой. Я едва удерживаю равновесие на своих дурацких каблуках.

— Данила, какого черта ты делаешь?! Из-за тебя меня уволят!

Когда мы подходим к стойке хостес, Данила заталкивает меня в раздевалку для персонала, а я наконец-то вырываюсь из его хватки и отступаю как можно дальше.

Этот мужчина совсем не похож на того мальчика, которого я помню, он опасен. Холодный и жестокий, смотрит на меня с презрением. И все же мое тело все еще реагирует на его прикосновения, мое запястье покалывает, как будто по нему проходит ток.

— Почему ты здесь, Рина?

— Не называй меня так, меня зовут Катя.

— Нет, для меня ты всегда будешь моей Риной.

Гнев сжигает меня, но мне так больно оттого, что Нила назвал меня своей. Было время, когда я была готова продать душу дьяволу, чтобы принадлежать Даниле. Но это было до того, как Нила взял самое мое драгоценное и раздавил. Теперь сам Данила кажется мне дьяволом.

— Я для вас никто, Данила Федорович.

Я тычу Данилу в грудь, он ухмыляется, но это не та сексуальная ухмылка, которую я помню. Сегодняшняя гримаса лишена тепла и сострадания.

— Все еще не можешь убрать от меня руки, Рина?

Я отдергиваю руку, но недостаточно быстро, он крепко сжимает мое запястье и кладет его обратно на белую рубашку.

— Мечтай. Ты мне отвратителен.

Я сдавленно вздыхаю, когда Данила прижимает меня к стене так крепко, что я чувствую своим животом его твердый член.

— Правда, Рина? Отвратителен после всего, что между нами было?

Он так просто говорит это, будто когда-то не уничтожил меня.

— Ничего особенного между нами не было.

Его челюсти сжимаются от гнева, и на секунду мне становится страшно. Кем бы ни был этот человек сейчас, я не верю, что он причинит мне физическую боль.

— Неужели? — Он наклоняет голову, а я снова пытаюсь отдернуть руку, но он сжимает ее до боли сильно. — Я думаю, ты врешь.