– Юля... как же? Мы всё обыскали! В полиции сказали, что пора признать пропавшей и...

– Я тут, и всё, – сухо ответил Коля и взглядом потребовал освободить проход в квартиру.

– Ой. Входи, конечно.

Попытка обнять блудную дочь оказалась пресечена на корню. Коля прошёл в свою комнату, взял чистые вещи, с наслаждением искупался под тёплым душем и добрался до холодильника.

– Я утром в участок позвоню...

– Зачем?

– Чтобы прекратили процесс объявления тебя пропавшей.

– А, ну это – да, – прочавкал в ответ Коля.

– Что произошло? Ты куда пропала-то? Я же половину охраны после того уволил.

– Ничего. Новую работу найдут.

– Да. Это да. С тобой-то что?

– Что? Ничего. По две ноги и руки на месте, голова вроде тоже тут, только вот... документы пропали.

– Не беда. Восстановим. Но...

– Я устала и меньше всего хочу выслушивать твои проповеди о моем поведении, – отрезал Коля и, прихватив с собой бутылку молока, отправился в свою комнату.

– Могла бы хоть записку оставить... – донеслось вслед.

В комнате порядок, все вещи на прежних местах, вокруг ни пылинки. Очевидно, папик не терял надежды. Коля проверил комп – полазали в нём основательно. Как ни странно, интернет оказался оплачен. Словно наркоман, долго воздерживавшийся от употребления дозы, вместо того, чтобы лечь спать, Коля вошёл в сеть.

В почте обнаружилось множество писем от Кирилла, нарывшего новую информацию о деятельности "папика". Но последние письма были полугодовой давности. "Однако долго он надеялся", – по Колиному лицу расползлась довольная улыбка. Приятно осознавать, что, кроме ничего не ведающих родных, есть на свете ещё кто-то сопереживающий, надеющийся и верящий в твоё возвращение.

На ознакомление с прикреплёнными файлами ушло около получаса, больше времени было потрачено на систематизацию имеющейся информации с учётом накопленных за время общения с Юлей данных. Что-то начинало вырисовываться, но полной картины по-прежнему не было. "Для возбуждения дела этого недостаточно. Посадить, конечно, можно, но без привязки к гибели отца всё это теряет смысл".

Уснул Коля глубоко под утро. А в десять его поднял настойчивый звонок в дверь. "Папик" к этому времени давно был на работе, но, несмотря на вечную занятость, не забыл связаться с органами.

На лестничной площадке топтался темноволосый мужчина лет тридцати пяти со смутно знакомым лицом, в форменной одежде полицейского.

– Здравствуйте. Участковый уполномоченный, двадцать восьмой отдел полиции, старший лейтенант Василий Прутко. А вы – Юлия Станиславовна Розенфельд? Станислав Витальевич сообщил о вашем появлении, а также об утере документов. Извините, если разбудил... – полицейский был явно смущён, – необходимо заполнить некоторые бумаги. Обычно это делается в отделении. Однако ваш отец настоял на визите к вам.

– Знаете... – Коля окинул оценивающим взглядом гостя. – Я при папаше не курю. Как раз собиралась. Дома камеры. Может, составите компанию? – взглядом он указал на окошко в парадной.

– Ну... можно, – растерялся полицейский.

Перекур прошёл в молчании.

– Заходите. Пойдёмте на кухню, там удобнее, – предложил Коля.

Мужчина явно неловко чувствовал себя в подобных апартаментах. Он то и дело бросал украдкой взгляды на элементы интерьера. "Был бы я девкой реально, наверняка мне такой типаж понравился бы. Как же хочется обратно в родное тело", – с горечью замечая на себе заинтересованный и смущённый взгляд полицейского, думал Коля.

Все формальности заняли немногим более часа. И под конец визита Колю осенило: именно этот полицейский участвовал в расследовании гибели его отца. Это было чем-то сродни провидению. Судьбе.