Вся следующая ночь прошла без сна. Антон думал о многих вещах: как далеко огонь распространится по полю, дойдет ли он до деревни, расскажут ли дети своим родителям, кто в этом виноват и почему его отправили в деревню весной, а не как обычно летом? Утром, когда удалось ненадолго задремать, он сквозь сон услышал разговор тётки с дядькой. Они обсуждали ночной пожар. Сгорел курятник у местной предпринимательницы. Пернатые не пострадали, если не считать петуха, у которого обгорел шикарный хвост. Эта новость вышибла сон из головы, как пороховой газ пулю из пистолета. Но судя по дальнейшему разговору родственников, никто Антона в поджоге не обвинял. Взрослые как будто вообще не знали о недавней шалости детей. Через два дня его увезли обратно в город, и он так и не узнал, что курятник сгорел не по его вине. Поджог устроили благодарные клиента той самой предпринимательницы, только осадок остался у Антона.

После проверки устойчивости каждого кирпича, он дал добро Арсению на укладку веток и разведение костра. Алина не принимала участия ни в этом, ни в разговоре. Сидела в стороне на скамейке и фрагментами воспринимала то, что происходило вокруг. Когда пламя разгорелось достаточно хорошо, Антон принялся вытряхивать содержимое мешка. Пара пустых консервных банок, щипцы, нож, дощечки с небольшими углублениями разного вида, несколько клубней картофеля, бутылка с газировкой, резиновые перчатки и молоток.

– Богато. – оценил Арсений.

– Картошку мы запечём. Хотя я думал вырезать из неё форму, – и чтобы не передумать, Антон закинул клубни прямо в огонь, – будет чем подкрепиться.

– Вкусно. А с аккумулятором что будем делать?

– То есть остальные штуки не заинтересовали тебя вообще? – озадачился Антон.

Арсений принял вид недоумевающего человека. Ожидая ответа на вопрос, он аккуратно проталкивал палкой каждую картошину к самому низу костра, чтобы она всё-таки запеклись, а не сгорела до углей. Тем временем Антон напялил на руки перчатки, завязал нижнюю часть лица одной из тряпок и вооружился молотком. Выглядело угрожающе.

– Будем добывать свинец. – наконец расщедрился он на объяснения. – Кислоту из аккума я слил вчера. Правда, неудачно вышло для моих кроссовок. Пришлось похоронить.

Последние его слова выдернули Алину из раздумий. Бровки её приподнялись. Вслед за Арсением она подошла ближе к Антону, который уже кружил над аккумулятором, решая, с какой стороны начать его крушить. Первый удар пришелся на угол, который никак на это не отреагировала. После следующих нескольких ударов пластик наконец треснул, отвалился значительный кусок корпуса, и Антон запищал:

– Вот и кишки!

– Ты будешь это трогать? – указывая пальчиком на пластины, спросила Алина.

– Иначе у нас ничего не получится. Да не бойся, всё самое опасное я сделал вчера.

– А когда я что-то буду делать? – в голосе Арсения слышалась маленькая обида.

– Слушай, я сделал всю чёрную работу за тебя, чтобы ты мог насладиться самой интересной частью нашего производства. Так что не ной и помоги процессу. В мешке есть ещё перчатки. И захвати щипцы с банкой.

– А тряпку обязательно на лице завязывать?

– Не знаю, но так круче!

Арсению не хотелось в чём-либо уступать, поэтому закрыл лицо на манер Антона. Дальше уже вдвоем мальчики выкорчёвывали пластины из корпуса аккумулятора. То, что упаковано в резиновые мешочки, очень сильно крошилось. Для плавки это решили не использовать. Пластины без мешочков выглядели вполне себе ничего. Их поломали на небольшие кусочки и отправили в консервную банку. Чтобы ускорить процесс, Антон отправил Сеню поставить первую банку на огонь, а сам достал вторую, чтобы заполнить и её.