Сколько раз потом она вспоминала тот день, как часто оживляла в памяти янтарные глаза, пыталась искать мимолетной встречи, и каждый раз будто испытывала себя на прочность, не отводя взгляд, не теряя лица. И Таали тоже смотрел, а порой ей казалось, что искал ее в ответ. Поэтому она не задумываясь ответила согласием на предложение отца о помолвке, чем вызвала немалое его удивление.

Верховный Глядящий за землями Тринваира никогда не был близок с дочерью. Жена рано покинула мир, и Мириала гораздо больше интересовала политика, чем то, что творится в собственном доме. Он был достаточно богат, чтобы дочь ни в чем не нуждалась, и достаточно равнодушен, чтобы ни к чему ее не принуждать. Но Данара никогда не была по-настоящему одна до встречи с Таали, ее всегда окружали няньки, подруги, а потом и ухажеры, все как на подбор чистой крови.

Поделиться своей внезапно вспыхнувшей страстью, которая крепла и росла с каждым днем, превращаясь во что-то гораздо большее, она не могла ни с кем, да и не хотела. Она отдалялась от старого окружения по доброй воле. Данара утонула в чужих глазах и больше не желала выбираться на поверхность.

Пусть она никогда не увидит в ответ тех чувств, которые сжигали ее саму, пусть он никогда не будет бегать за ней, преклоняться, как делали другие до него. Но вот он, Таали, шел рядом с ней. И будет близко гораздо дольше, чем она могла рассчитывать.

Когда они минули Первый Круг, Данара накинула капюшон на голову. Она редко выходила за его пределы, и лишние слухи были ни к чему. Жаль только, что теперь она почти не видела лица жениха, идущего рядом.

Сумерки в этой половине леса были гуще и мрачнее, чем в просторной части, где жили Древние Рода. Данара привыкла, что белый мрамор обвивают вечнозеленые ветви, на которых не увядают цветы, все тропы сотканы из деревьев, выросших в высокие арки, а ночь расцвечена мириадами живых огоньков. Первый Круг был дивно красив, и покидать его не хотелось никогда.

За ним, она знала, был и Второй Круг, только его никогда не называли так вслух, чтобы не унижать достоинства других чистокровных, живших беднее, но не менее благородных. Третьего Круга не было: когда на окраинах только начали селиться люди, их было слишком мало, чтобы составить полноценный Круг, а позже… Принимая гостей в свой мир, эльфы не знали, как быстро они плодятся.

Сейчас на окраинах уже давно не осталось «чистых» людей, кровь перемешалась, но пустить потомков чужеродной расы ближе к центру или хотя бы дать название их части города казалось кощунством.

Здесь тропы были уже, но истоптаны настолько, что под ногами не росла трава, отчего Данаре казалось, что она идет по твердому камню. Кроны были такими густыми, что сквозь них почти не пробивался свет ярких звезд, лес ничем не освещался, кроме огоньков из многочисленных окон. Зато их было гораздо больше, на каждом втором дереве над головой рос чей-то дом, а то и несколько. И тишину то здесь, то там постоянно нарушали чьи-то возгласы, шум и возня, будто и не наступила ночь. Не удивительно, что именно в этой части самого крупного лесного города Тринваира располагалось большинство мастерских и ремесленных. Видимо, они работали круглосуточно.

Данаре казалось, что они идут целую вечность, хотя прошло не больше часа. Но она уже догадывалась, куда вел ее жених. Что ж, это будут незабываемые воспоминания.

– Позволь показать тебе место, где я вырос, – наконец прервал он долгое молчание, останавливаясь у невзрачного дуба, тропинка к которому уже давно заросла. Он стоял в отдалении от остальных, будто даже среди таких же, как он, все равно выделялся. – Должно быть, ты редко бывала в этой части леса?