Не обошел вниманием его рентгеновский взгляд и мою физиономию, а поскольку я у дяди Коли по каким‑то одному ему ведомым признакам подозрения не вызвал, взгляд у охранника стал не то чтобы мягче или добрее – менее настороженным.

Я приблизился к мужчине и с ходу выложил цель своего прибытия, называя его при этом дядей Колей, чем вызвал у охранника некоторое расположение к моей особе.

– Двое в темных рубашках, говоришь, – выслушав меня и осознав всю значимость своей персоны, от которой зависит поимка преступника, медленно проговорил охранник. Опустив уголки рта, он некоторое время стоял с задумчивым видом, а потом изрек: – Двоих не видал, а вот троих довелось, и не без пятнадцати девять, а без пятнадцати восемь.

Я был раздосадован. Чего‑то не в тему мужик говорит. Мало ли кого, когда и где он в своей жизни видел. Я вяло улыбнулся:

– Понятно.

– Пойдем покажу, где дело происходило, – заявил дядя Коля, сошел со ступеней крыльца и направился к боковому входу во двор кафе.

Я двинулся следом. Мы вышли на прилегающую к пустынному проспекту дорогу, на противоположной стороне которой за бетонным забором высилось здание новостройки с подъемным краном, и остановились.

– Похожие на тех парней, что ты говорил, приехали на машине и остановились вон там, – дядя Коля указал рукой на участок дороги у торца кафе. – Я как раз на работу шел, ну и подрулил к вылезшим из машины ребятам. Говорю, мол, так и так, нельзя здесь останавливаться, хозяин ругается, поставьте машину, как положено, на автостоянку. А парни сказали, что отойдут ненадолго, и ушли. Но обманули, подлецы, старика, пропали надолго, – охранник зло сверкнул глазами. – А когда я выглянул около девяти часов, автомобиль исчез.

По мере того как дядя Коля говорил, я испытывал все большее и большее волнение. Зря на мужика поклеп возводил, подозревая, что он не по теме говорит, на самом деле он мне ценную информацию подкинул.

– Марка у машины какая была, дядя Коля? – спросил я быстро.

– А бог его знает, – махнул охранник рукой. – Я в марках не разбираюсь, машина какая‑то черного цвета.

– Иностранная?

– Может быть, иностранная, а может, и нет. Машин‑то сейчас развелось, разве все запомнишь.

– Ну, а номер хоть запомнил?

Солнце припекало, и дяде Коле в его униформе было жарковато. Он достал из нагрудного кармана рубашки носовой платок и, промокая им вспотевшую лысину, покачал головой.

– Нет, не запомнил; не подумал как‑то, что он мне пригодится, да и память на цифры у меня плохая. А вот об особых приметах рассказать могу. Я же подходил к машине несколько раз, вот и разглядел как следует.

Я голодным взглядом посмотрел на охранника.

– Ну?!

– На правом заднем крыле у машины вмятина была, а на зеркале заднего вида, которое у лобового стекла находится, сувенирчик такой висел – чертик.

Да, с приметами негусто. Я задумался, пытаясь суммировать все те сведения, которые у меня имелись о преступниках, но дядя Коля мой мыслительный процесс прервал:

– Послушай, парень, как я понял, ты в полиции работаешь?

Язык не поворачивался у меня назваться работником органов внутренних дел, и я едва заметно кивнул.

– Порядок есть порядок, – деловито произнес дядя Коля и протянул руку. – Документики покажи!

«Черт бы побрал тебя с твоей бдительностью, – выругался я в душе. – Ведь никто же до сих пор не поинтересовался моим удостоверением».

– А‑а, вот ты о чем, пожалуйста! – якобы привычным жестом полез в задний карман джинсов за корочками, но, не обнаружив в нем нужную вещь, на мгновение застыл с озадаченным видом, потом похлопал руками по карманам и расстроенно сказал: – Вот, блин, когда продавщице из «Оптики» корочки предъявлял, забыл их в магазине на прилавке. Ты, дядя Коля, подожди меня здесь, я сейчас за ними сбегаю. Только никуда не уходи! У меня к тебе еще вопросы есть. – Я развернулся и скорым шагом направился через дорогу.