– Спасибо, – сказала ему.

А он ничего не ответил, даже не посмотрел в ее сторону. А хотелось. Чтоб Марк перестал быть таким холодным, хоть немного. Чтоб хоть чуть-чуть стал, каким всегда его знала: добрым, теплым, внимательным, уютным. Даже рискнула и потянулась рукой к его руке. Но пальцы едва коснулись кожи, когда он резко отдернул.

– Давай без этого, – устало попросил он. – Я тебе помогаю – и ты уходишь. Все.

Вот как бывает, когда предаешь – потом все последствия ешь ложкой. Горькие, гнойные, с кровью. Даже не выдержала.

– Хорошо, – сказала сквозь слезы, прежде чем встать и уйти в комнату.

А там пришлось себя душить. Не хотела разбудить Димку. Легла к нему и аккуратно обняла сына.

–Нет, Марин, все, язавязываю, –говорилеепартнерпотанцам.

Аонабежалазанимпокоридору.

–Саш, нупожалуйста, всегодвамесяцадосоревнований. Непоступайтаксомной.

Схватилазаруку. Онразвернулсяипосмотрелейвлицо, поправляянаплечеспортивнуюсумку.

–Марин, меняберутнастажировкувбанковскуюкомпанию. Янемогуупуститьтакойшанс. Танцыэтовсездорово, ялюблютанцевать, темболеестобой. Ноэтовсенето, понимаешь?

Нет, онанепонимала.

–Чтозначит«нето», Саш? Полгодаподготовкиивдруг«нето»?

Аонпосмотрелнанеессожалениеминаконец-топризнался:

–УменяЛенкабеременна. Такчто... недотанцевмне, Марин.

Рукисразуопустились, сдалась. Оставалосьтолькоотпуститьипроводитьвзглядомсвоегопартнера, своинадежды, мечты. Аведьдвагодатанцеваливместе, плавношагаянапьедестал. Атеперь–все.

– Что-то случилось? – вдруг окликнул ее знакомый голос.

О, этотголоссложнобылонеузнать, нереагировать, пустьдажеониедвазнакомы. Марк–тоиделобылослышнонаустахкаждойдевушкивихтанцевальнойшколе. Хотяпришелкнимсовсемнедавно. Какразпослетого, какразошелсяспредыдущейпартнершей. Теперьвсегадали–ктоследующая? Итихомечтализанятьэтоместо.

–Наверное, –ответилаоначестно, пожимаяплечамиистараясьнеразреветьсяокончательно.

ИвдругМаркподошелкнейближе.

–Расскажешь? –потребовалон, будтоимелнаэтоправо.

–Кажется, ятолькочтоосталасьбезпартнера.

–Какоесовпадение–уменятоженетпартнерши. Изнаешьчто?..

–Что?

–Пойдемсомной, –произнесон, подаваяейраскрытуюладонь.

Ионасогласилась, доверилась, повеласьнаегопронзительныйвзглядиобаятельнуюулыбку. Аужечерезнесколькоминутощутиласебянастоящейкоролевойвкрепкихмужскихруках, которыеумеловеливритметанца.

–Аунаснеплохополучается, –произнесонподконецивнезапнодобавил: –Будешьмоейпаройнапаркете?

Так началась череда новых побед. А еще самых печальных ошибок и разочарований в ее жизни.

***

Очередной день начинается с грохота посуды на кухне. С тихого стона в подушку от осознания, что это все не страшный сон. Что в его доме не призрак безответной любви, а сама плоть, самая сексуальная для него на всем белом свете. Словно какая-то пытка. Словно кто-то снова решил над ним поиздеваться. И ведь не вытравить это чувство. Не избавиться. Ни временем. Ни другой женщиной. Будто какое-то клеймо на самом сердце. И которое воспаляется при одном взгляде на Марину до критичной точки. И вот уже с самого утра хочется кричать и метать молнии.

В этот раз на его кухне пахнет оладьями. Отвратительно. Скорее бы кофе и душ.

– Доброе утро, – говорит Марина, которая сидит за столом и бережно обнимает своего сына.

– Не могу сказать того же.

– Плохо спал?

– Очень.

– Извини, – добавляет так, будто действительно все понимает.

А она понимает: что неправа, что виновата. Лишь бы не догадывалась о том, что он – все еще любит. Пусть даже ненависть продолжает монотонно точить изнутри. Но это все уже его личное дело.

– Во сколько у меня встреча с адвокатом? – слышит за спиной.

– Через час выезжаем.