– Правда? – принцесса удивленно моргала, словно пытаясь проснуться от внезапно пришедшего сказочного сна, – то есть я не унаследую трон, смогу быть свободной вместе с Габриэлем?

– Да, просто позволь мне все решить для тебя. Как только зло исчезнет, ты станешь по-настоящему счастлива.

– Спасибо, папочка! Спасибо, спасибо, спасибо тебе большое! – Розалина крепко обняла отца, так сильно, как только ей позволяло ее тело.

– Эх, цветочек, ты так выросла, пора бы и тебе начать дальше расти уже не в оранжерее. И если тебя кто-то будет обижать, можешь в тот же момент отдать приказ о казни этого человека, за унижение достоинства королевской семьи!

– Я до такого не дойду!

– Понимаю, цветочек.

– Я уже не маленькая! Так что прекрати называть меня цветочком, мне они даже не нравятся, – Розалина смущено надула свои пухленькие щеки, отворачиваясь в другую сторону.

Генрих радостно заулыбался. Он действительно любил Розалину, она была его дочкой, кровью и плотью, хоть и родилась при необычных обстоятельствах, он никогда не позволял перейти своей ненависти границы и срываться на бедной девочке. Из тех двоих детей, что у него были, король любил свою дочурку больше всех, в то время как сыну намеревался отдать трон из-за сковывающего его чувства вины и страха перед Клаудией, несправедливо убитой и брошенной в маленькой подвальной комнате храма Корлес.

– Ваше Величество, – Аркан слегка постучал в приоткрытую дверь и элегантно зашел, не забыв поклониться королевским персонам. Помощник беглым взглядом посмотрел на короля и кивнул ему.

– Понял, – Генрих поднялся с мягкой кровати и, поцеловав мягкую щеку девушки, ушел вместе с Арканом обратно в заставленный документами кабинет.

– Ваше Величество, завещание готово, кто станет приемником? – помощник был весьма удивлен, так как после получения новой информации о предателях, что посмели поднять восстание, король внезапно запросил подобный документ, что не могло не настораживать.

– Мой сын, Людвиг Веспонский. – спокойно ответил Генрих, заходя в свой кабинет и сразу с ходу беря стопку бумаг и утонченное золотое перо.

– Сын? У королевы был еще один ребенок?

– Это сложно объяснить, однако трон должен перейти к нему.

– Ваше Величество, неужели вы снова думаете… о том, как покончить с собой? – такое внезапное пожертвование в виде завещания, которое Генрих, будучи в трезвом уме не совершил бы, настораживало. Как-то Аркан слышал от старших, что когда-то, в тридцать с лишним лет он внезапно начал резать себе запястья и искать любые другие быстрые попытки самоубийства. До конца не было понятно, что послужило этому, ведь в то время его жена все еще была жива.

– Не говори того, чего не знаешь Аркан. Твоя цель – служить монарху, когда сменится поколение, ты, без приказа, не имеешь права что-то обо мне искать или же тем более пытаться помешать, – Генрих угрюмо уставился на помощника, холодный властный тон и убийственный взгляд сразу выветрили из головы Аркана незаданные взрывоопасные вопросы, к примеру, что именно произошло между ведьмой и королем, которые никогда в жизни не пересекались.

– И-итак, отряды будут собраны к сегодняшнему вечеру. Будут еще распоряжения касательно возвращения сэра Габриэля?

– Передай, что в случае чего, если Габриэль откажется выполнять распоряжения священника, без капли сожалений и былой дружбы всем нужно приготовится атаковать его и убить так, чтоб даже из могилы встать не смог.

– Ваше Величество?.. – Аркану на секунду показалось, что он плохо расслышал слова короля, напугавшие его до чертиков.

– Он единственный родной сын барона Айрона и его папаша давал ему все самое лучшее. Если Габриэля после восстановления статеры невозможно обуздать, значит нужно уничтожить. В ином случае в будущем мы пожалеем, что не сделали этого.