Вот оно что. Родители братьев, насколько я помнила, были не то чтобы богатыми, но обеспеченными – точно. Кажется, их отец имел свой небольшой бизнес.

– Не нравится гимназия?

– Пятьдесят на пятьдесят. Учителя сильные. А ученики – не очень. Есть нормальные. А есть детишки снобов, у которых в головах одни шмотки, айфоны и тусовки. Одноклы вечно соревнуются, у кого батя богаче.

– Когда слышу или вижу слово «одноклы» – первая ассоциация с одноклеточными, – рассмеялась я.

– В нашем классе это синонимы, – улыбнулся Игорь. – А ты в какой школе учишься?

– В сто пятой, новой.

– Надо же. Вика тоже там учится…

– Ого! Хочешь, при встрече я ей в спину плюну? – предложила я, а он лишь рассмеялся.

– Просто забей, хочу вычеркнуть из жизни этого человека.

Болтая, мы добрались до жилого комплекса, в котором находилась наша квартира. Расставаться с Игорем и возвращаться домой не хотелось. Мы встали у дороги, рядом с парковкой, и снова заболтались. Вспоминали прошлое, смеялись над своими бесконечными проделками. Рядом с Игорем было тепло и спокойно. Я будто окунулась в атмосферу детства, когда в нашей семье все было хорошо.

– Кстати, а почему твои родители решили переехать? – спросил Игорь. – Отец захотел? Я до сих пор его помню. Такой крутой мужик! Я из-за него тоже мечтал стать пилотом, когда мелким был!

Упоминание о папе кольнуло в груди. И сразу вся радость исчезла, оставив место лишь холоду.

– Это не папа захотел переехать, – опустила я глаза. – А отчим.

– Твои родители развелись? – свел густые брови к переносице Игорь.

– Нет.

– А почему? Что-то… случилось, Полин?

В глазах сами собой заблестели слезы. Так часто бывало, когда кто-то начинал расспрашивать о папе. Я поспешила опустить голову и закрыться волосами – не хотела, чтобы друг детства увидел, как я плачу.

Игорь все понял – по одному моему поникшему виду.

– Нет, только не говори, что… – Он потрясенно замолчал.

– Да. Его больше нет, – прошептала я, ненавидя себя за то, что из глаз потекли слезы. Перед Игорем было неловко. Решит, что я какая-то истеричка. Но так больно было в душе, что хотелось кричать и выть. Мы столько сегодня говорили о нашем общем прошлом, что я не выдержала.

Игорь вдруг обнял меня. Одна его рука покоилась на талии, ладонь другой лежала на макушке. Я прижималась щекой к его теплой груди и чувствовала, как гулко бьется его сердце.

– Прости, Полин, я не хотел расстраивать тебя, – сказал Игорь, гладя меня по волосам. – Даже не думал о плохом.

– Все в порядке, – шмыгнула я носом и обняла его за плечи, сама не понимая почему. – Это ты прости, что я так реагирую. Просто иногда… Иногда накатывает. Я по нему скучаю.

– Все будет хорошо, – зачем-то пообещал Игорь и, прижимая меня к себе, уткнулся лицом в мои волосы. В его объятиях действительно было спокойно. Слезы начали высыхать, а та боль, которая пронзала душу, стала постепенно растворяться. Игорь не отпускал меня, и мы так и стояли в обнимку. Молчали. Я была благодарна ему за то, что он не начал задавать вопросы – потом все сама рассажу. Когда успокоюсь.

Когда я почти пришла в себя и отпустила Игоря, а тот нехотя разжал руки, мимо нас к парковке прошел высокий широкоплечий парень. Я не сразу поняла, что это Барсов собственной персоной. Он шел с такой злобной рожей, как будто на разборки с демонами. Только биты за плечами не хватало. Вместо нее – мотоциклетный шлем. А еще у него была рассечена губа. Подрался, что ли?

Проходя мимо, он задел своим плечом плечо Игоря. Вот как будто бы места мало!

– Осторожней! – рыкнул Барсов.

– Сам смотри, куда идешь! – мгновенно разъярился Игорь, и я его понимала. Стоит себе человек, стоит, а мимо него прет этот танк, задевает, а потом еще и обвиняет. Вот где у человека логика, где?!