На этот раз идея вырвалась из-под давления. Идея. Великая вещь. Она может заставить человека свернуть горы. Другой вопрос, что эти горы могут осыпаться другим на головы.

Именно тогда я принял свою миссию – катясь в военном броневике по неровным ухабам севера Русской равнины. Искренне, до конца, без сомнений. Я убедился в том, что избран. В моей голове до конца оформился План. Контур будущего человечества. И реализовать этот План могу только я.

Я привык зажимать себя в общественные рамки, хотя внутренне с ними никогда не был согласен. То, что я считал рациональным, другим могло показаться ужасным, непростительным. Преступлением. Эти ядовитые осколки общественного давления ещё сидели в моей голове, но уже не оказывали решающего влияния на моё поведение.

«Худо или бедно…», – начал я рассуждать про себя, как машина заломила крутой поворот, и мы с Жанной стукнулись головами. «Худо или бедно, мы выбрались. Мы живы. Что ещё остаётся людям, оставшимся одним из миллиардов? Восстановление рода человеческого. Это естественно. Теперь мы не просто народонаселение и демографический показатель – мы фундамент будущего.» Что мне мешало осознать себя уникальной личностью и начать делать что-то хорошее для себя и общества раньше, я не знаю. Наверно, чувство никчёмности, ведь в массовом обществе все эти толпы людей – просто ресурс: оттуда зачёрпывают, как ковшом, просеивают: может что блеснёт и ссыпают обратно. С них собирают налоги и берут свою цену компании, продающие товары, которые им не нужны. Продумывают, организовывают, творят лишь 20 процентов людей, остальные на подхвате – обрезанные со всех концов эмбрионы личностей, необходимые для совершения мало связанной с развитием человечества работы и уплаты налогов. Лишние люди. В принципе, никто особо не мешает выбиться из этой массы, не 19-й век как-никак, но почему-то большинство предпочитает оставаться большинством и выполнять свою скучную рутинную работу. Которая, впрочем, кажется скучной только со стороны. Но суть в том, что эти люди участвуют в прогрессе примерно, как обслуга в доме барина: выполняют составленные кем-то планы. Реальная жизнь – это не то. Для меня – не то. Но тогда почему я не рвался локтями и зубами, чтобы ощутить жар власти, способности оказывать непосредственное воздействие на процессы? Спесь, гордость, подсознательная убеждённость в том, что мне все должны, что кто-то непременно должен оценить мой интеллект. Страх проиграть. Хрен знает, что ещё. Но теперь, в результате ужасной катастрофы я оказался на острие. Я в фокусе. Я – кончик иглы всего человечества. Как тут не радоваться?

Бродячих трупов вокруг не было давно. За грязными окнами джипа были рощи наших северных берёзок, сменяемые проплешинами полян и тёмными зарослями хвойных.

Машина резко встала, нас болтнуло вперёд.

– Слушайте внимательно, – начал Юрий Александрович – мы сейчас двигались вдоль трассы, но на приличной дистанции. Всё это время нам везло, и мы не застревали. Но чем дальше, тем меньше шансов у нас не влепиться в какое-нибудь болото. Сейчас я поверну руль, и мы подъедем вплотную к дороге. То, что вы там увидите – результат реализации правительственного приказа. То есть так было надо. Всё, что сделано правительством, сделано для безопасности и выживания людей. Это ясно?

Он ждал ответа. У меня было ощущение, что дьявол предложил мне сделку. Я ведь теперь надежда человечества, так что есть повод проявить характер.

– Допустим, – я не стал соглашаться.

– Ладно, допустили, – он помолчал – Я только хочу, чтобы вы не паниковали, – уже мягче сказал он – То, что было сделано на той дороге и на других крупных магистралях, выходящих из мегаполисов – сделано лишь раз и больше не повторится. Тогда ещё никто ничего не понимал.