– А ну, вперед – быстро! Дуй через калитку.

Попугай хотел, было, что-то возразить, но Бука уже двинулся первым: он прикинул и решил, что в принципе, можно и через калитку – хоть и пришлось упасть и осторожно проползти под странной, ни на что не похожей порослью, покрывшей стены и бросившей дрожащие побеги через проход. Может, она и не была опасной, но даже Бука понятия не имел, что это такое. Остальные с осторожностью проследовали за ним. Обойдя еще пару гравиконцентратов, пристроившихся у брошенных грузовиков, добрались до ворот арсенала. Видимо, здесь совсем недавно царила паника: ворота не были закрыты, у будки охранника, в кровавых лохмотьях валялся человеческий череп и обглоданные кости.

– Осторожно! – глядя в детектор, предупредил Попугай. – Левую створку ворот на трогать – рядом что-то есть…

– Похоже на жарку, – подтвердил Бука, прислушиваясь к ощущениям.

Внутрь входили с еще большей осторожностью – но ничего особенно страшного не встретили. Сержант принялся отдавать приказы, солдаты набивали вещмешки коробками с патронами, связывали вязанками выстрелы к РПГ и тубусы ручных реактивных огнеметов «шмель» – отличного оружия против массированной атаки живой силы. Солдаты прогнулись под тяжестью груза, досталось и Буке – на него взвалили тяжеленный вещмешок. Попугай тащить что-либо отказался, веско послав сержанта очень далеко и аргументировав свое решение тем, что хоть у кого-то из группы должны быть свободные руки и простор для маневра.

Вышли из арсенала и остановились.

– Что такое?! – нетерпеливо прикрикнул на Буку сержант, – Давай, дуй к калитке!

– А вот этого точно нельзя, – сказал Попугай. – Возвращаться той же дорогой – самый верный путь на тот свет.

– Это еще почему? – не понял сержант.

– Потому что это Зона, – веско сказал Попугай. – Нельзя, значит, нельзя.

– Иди ты, трепло! – бросил сержант. – Рядовой Галкин – вперед, по нашим следам! У калитки осторожно: сначала пропихиваешь под этим дерьмом груз, следом сам ползешь. Ждешь нас на той стороне.

Сержант с подозрением посмотрел на сталкера, на Буку, процедил:

– И вы оба – следом, чтобы я вас видел! Не вздумайте рыпаться – пристрелю!

Бука ничего не ответил: он наблюдал, как солдатик, шатаясь под тяжестью амуниции, доковылял до калитки и принялся беспомощно дергаться, пропихивая «на ту сторону» тяжеленную вязанку «шмелей». Неловко дернувшись, задел плечом свисавшую сверху поросль…

Даже привыкший ко всякому Бука содрогнулся при виде представшего зрелища, а Попугай произнес с чувством:

– Мать моя Зона, чтоб я долго жил…

И добавил кое-что увесистое, древнерусское. Потому как невинные побеги, расползавшиеся по стене, вдруг нервно дернулись – и, как показалось, коротко, замысловатым зигзагом хлестанули зазевавшегося бойца по телу. На миг замерев, словно испугавшись, солдатик вдруг с неприятным хлюпающим звуком рассыпался на кусочки – аккуратные, прямоугольные, как картошка «фри». Тут же во все стороны, мелкими, как пыль, капельками брызнула под давлением кровь – и медленно осела в луче прожектора красноватым облаком.

Оставшиеся солдаты и сержант даже ойкнуть не успели, как ожила рация:

– Где вы там, мать вашу?! Они поперли! Поддержите огнем – по площадке! Слышите меня?!

В треске помех послышались звуки выстрелов – и тут же звуки очереди донеслись со стороны калитки. Бахнуло раз, снова – за стеной рвались гранаты, слышались крики и звериный рев.

– А-а… – издав странный гортанный звук, сержант сбросил груз и подхватил трубу огнемета. Дрожащими руками, не очень умело привел оружие в боевое положение, направил в сторону калитки.