– Не бойтесь, вы не сумеете его сломать, даже если захотите – это невозможно, – ободрил Ульрик. – Он побывал в желудке марлофа, но глядите – все равно как новенький.

– Что?!

– Чертова рептилия ухитрилась сожрать неприятностиметр, – охотно пояснил Ульрик. – Сначала попыталась разгрызть, а когда не вышло, проглотила целиком.

Джен отшвырнула неприятностиметр, будто нелепая штуковина обожгла ей пальцы.

– Он реагирует на опасность, – сказал Ульрик, подбирая устройство. – Если владельцу что-то или кто-то угрожает, неприятностиметр пищит. Чем сильнее опасность – тем громче писк.

– Неплохо. Но лучше б он предупреждал молча.

– О, вовсе нет, прибор не должен беречь хозяина от опасности, – улыбнулся Ульрик.

– А для чего он тогда нужен?

– Чтобы найти неприятности.

– Ты серьезно? – нахмурилась Джен.

– Еще как. Страховые агенты меня ненавидят.

– Страховые агенты?

– Эти люди платят, если с тобой случилась беда.

– В Блэткоче они бы не процветали, – задумчиво сказала Джен. – Знаешь, кое-где по нашему городу измеряют уровень благополучия. Чем дальше вы живете от Блэткоча – тем лучше.

– Поверьте, – я знаю, – ответил молодой человек и вновь улыбнулся.

– Так кто же ты? И кем работаешь?

– Я, э-э-э, бухгалтер. Да. Именно.

Неприятностиметр в кармане Ульрика дважды пискнул. Как показалось Джен – иронично. Молодой человек залился краской.

Джен осмотрела помятый фрак, цилиндр и висельную петлю на шее.

– Не похож ты на бухгалтера, – заключила она.

– Да? Чего это вдруг?

– Очень плохо врешь.

– А ты кем работаешь? – спросил Ульрик.

– А я не работаю. Я – королева Виктория. Вот – это на самом деле не гаечный ключ, а скипетр.

Неприятностиметр предупредительно пискнул, но было поздно: Джен успела стукнуть Ульрика ключом в живот.

– Ай! За что?!

– За вранье. Идем, поможешь ящик с инструментами таскать. Бухгалтер.

Джен была электриком и следила за исправностью уличных фонарей. По иронии судьбы она жила на улице Светлая, где не имелось ни одного фонаря. Ирония судьбы была частой гостьей в Блэткоче, равно как и ее спутники: Сарказм фортуны, Насмешка случая и Сказочный крах, – который был сам по себе и приходил, когда вздумается.

Городские власти искренне верили: вместо того чтобы ремонтировать дороги, разбираться с преступностью и приводить в порядок дома, достаточно назвать улицу Приятная или Красивая и дела сразу пойдут на лад. Стоит ли говорить, что лучше вам не оказываться в заведении «Дешево и вкусно», не купаться в пруду Кристально чистый и даже близко не подходить к переулку Гостеприимный?

Засыпая, Джен подумала об Ульрике: «Странный парень. Есть в нем что-то…» В большинстве случаев, когда вы имеете дело со странно одетыми и странно говорящими личностями, это «что-то» именуется «психическим расстройством». Но Джен не считала, будто Ульрик болен по-настоящему и взаправду нуждается в услугах психиатра. К слову, в Блэткоче эта помощь сводилась к следующему: больного связывали и начинали показывать картинки с кляксами до тех пор, пока он не выздоравливал.

Ульрик лишь немного ненормальный. Как и все люди вокруг.

Утром Джен обнаружила расклеенные по городу плакаты:

Разыскивается!

Вознаграждение гарантировано.

На портретах был изображен Ульрик собственной персоной. В помятом фраке и с петлей на шее, он скромно улыбался с каждого столба и забора. Джен сняла плакат и повесила над кроватью в спальне. На память.

…Она поставила плафон на место, и фонарь погас. Тогда Джен легонько стукнула по стеклу гаечным ключом. Свет мигнул и вспыхнул. Ульрик стоял на тротуаре, легко удерживая тяжеленный ящик с инструментами одной рукой. Джен спрыгнула на землю и отцепила кошки. На свет прилетела пара мотыльков. Они бились о стекло фонаря, желая попасть внутрь. В небе, будто соревнуясь со светом фонарей, ярко сияли звезды.