– Девушка, подойдите, пожалуйста, сюда.

Едва собрав волосы и наскоро накинув предусмотрительно захваченный из дома купальный халат, Варенька в сопровождении Лолки поспешила на этот привыкший распоряжаться голос. Оказалось, что он принадлежит похожему на Челентано лысоватому мужику с таким же характерным для средиземноморской суперзвезды пресыщенно-брезгливым выражением на заметно потрепанной физиономии. Одет лже-Адриано был, соответственно, в нечто блеклое и растянутое, типа из задрипанной комиссионки, но, наверняка, на самом деле баснословно дорогое.

– Я вас беру, – заявил двойник кумира, всецело сосредоточившись на перемалывании жвачки и глядя куда-то мимо Вареньки. – Завтра с этим же номером на презентацию клуба. Днем, в два, позвоните.

Челентано сунул девушке визитную карточку и кивком лысины дал понять, что разговор окончен. Едва отойдя в сторону, подруги с нетерпением принялись изучать фирменный кусочек картона. На нем значилось: «Рубин Аркадий Ильич… менеджер… ночной клуб “Титаник”… телефоны…»

– Слышала я про эту презентацию, – горячо зашептала Лолка, чуть не подпрыгивая от возбуждения. – Там же, говорят, весь бомонд будет! Вот это финт ушами! Попала, блин, с корабля на бал! Вернее, с бала – на корабль.

Действительно, новый ночной клуб «Титаник» расположился на респектабельного вида речной посудине, изящно стилизованной под трансатлантический лайнер начала века. В его новеньких, с иголочки, интерьерах дизайнерам удалось остроумно соединить несколько разнородных мотивов.

Во-первых, здесь был воссоздан подсмотренный в фильме Джеймса Кэмерона подлинный антураж внутреннего убранства корабля-горемыки: мебель, драпировки, подсвечники, иллюминаторы, даже дверные ручки. Во-вторых, в этот комфорт и фешенебельность была щедро подпущена некая ледяная струя, как символ грядущей катастрофы. Ее олицетворяли: обилие льда в коктейлях и серебряных ведерках с шампанским, скользкие матовые стойки, глыбообразные люстры-светильники, загроможденные чем-то холодно-блестящим ниши. В-третьих, помещения были буквально наводнены аквариумами самого неожиданного местонахождения, прихотливых форм и фантастического содержания. Некоторые посетители уверяли, что собственными глазами видели, как там плещутся русалки. И причём здесь «Меньше пить надо?!» Фи, как вы не романтичны!

Сие новомодное злачное заведение открылось демонстрацией шумно анонсированной коллекции отечественного Диора тире Станислава Славского под названием «Вацлав и Анна». Имелись в виду Анна Павлова и Вацлав Нижинский, а также Дягилевские «Русские сезоны» в Париже.

Очевидно, весь шик и шарм дефиле был призван воссоздать томительную и томную атмосферу начала века, и талантливому кутюрье это удалось. В мотивах коллекции читались-ощущались и модерн, и декаданс, и Бакст, и Сен-Санс, и Вертинский, и (разумеется) женщины-вамп, и кокаин, и изысканная депрессия, и сладкая обреченность.

Публика растроганно аплодировала, кутюрье мило раскланивался, стараясь не расплескать шампанское из сунутого кем-то в ладонь высокого бокала. Если бокал с благородным напитком очень органично вписывался в экстерьер Славского-старшего, то в руках его сына Клима (кстати, тоже модельера) сей атрибут выглядел явным диссонансом. Ибо младший кутюрье тяготел к совершенно иному стилю. Клим, хотя ему очевидно тянуло к сорока, украсил себя шляпой типа детсадовской панамки, обтянул заметный животик черной футболкой с тинейджерской символикой, а полные запястья обхватил ощетинившимися металлическими браслетами. Подтянутый папенька в бабочке и смокинге выглядел рядом несколько субтильно.