– Безусловно, судя по тому, что сегодня происходит в образовании, наше будущее – не инновации и даже не закручивание кранов с нефтью и газом. Так как сегодня, к сожалению, даже те специалисты, которые должны этим заниматься, – полуграмотные, – сетует она.

Главная проблема, по словам Сметанниковой, – фрагментарность отечественной школьной программы.

– Отсутствие регулярных занятий литературой и школьного выпускного сочинения лишает современных школьников способности к образованию связей. И логических в том числе. Например, в Гарварде до сих пор все обсуждения, касающиеся даже экономических вопросов, проходят на материале художественной литературы, – приводит она пример…»

Как выразился один античный учитель о своём ученике: «У него была пустая голова, доверху набитая знаниями».

Мало того, что и в советские годы сложились многие проблемы – тут и качество преподавательского состава, и, скажем прямо, «заидеологизированность» образования, сужающая поле для творческой мысли. Так вдруг свершилась «революция» – стали внедрять «инновации» типа ЕГЭ.

Возвращаясь к нашему изначальному натуралистическому примеру: что такое ЕГЭ? Представьте: та же самая обезьяна вдруг догадалась зачерпнуть кружкой из бассейна и потянулась к воде… А ей «бац!» хлыстом по лапе, и заставляют вернуться на дальний плот, где стоит бачок. Чтобы не вздумала черпать, откуда не положено.

А ведь черпать знания, «откуда не положено» – главное качество дерзкого и, как правило, результативного интеллекта.

Интеллектуальная недостаточность, которой в итоге тяжело заболело наше общество в XXI веке, грозит в ближайшее время перейти в стадию декомпенсации.

Эту нашу работу мы рассматриваем как один из сильнодействующих профилактических препаратов, удерживающий пациента на стадии компенсации. Преодолеть же все сложившиеся пороки и болячки в современной образовательной и просветительской сфере мы не можем чисто физически, да и никакой Геракл разом бы не смог очистить фурсенковские конюшни. Но целым рядом творческих методик мы можем помочь отчасти компенсировать чиновничий ущерб.

А там, как в притче о Ходже Насреддине, сиятельном эмире и ишаке… Впрочем, учитывая, с какой скоростью меняются падишахи от образования, от худшего к ещё более худшему, шансов не свихнуться для Насреддина и его верного длинноухого ученика остаётся всё меньше и меньше. «Общество, которое не способно ценить тренированный интеллект, обречено», – говорил ещё академик АН СССР А.Б. Мигдал.

Экономика наша ещё глубже, чем на закате коммунизма, погружена в сырьевой экспорт. Соответственно интеллект не только не востребован, но и ущемлён уже не только в правах, но и в материальных интересах. Новейшая реорганизация образования жестоко ломает отечественную традицию воспроизводства интеллекта. Деинтеллектуализацию общества нагло и цинично проводят те, кто в то же время своих отпрысков отправляет в британские и швейцарские школы.

«Именно властная потребность непрерывно познавать сделала нас качественно отличными от дальних отставших родственников… Удивление и любопытство – лишь начало, спусковой крючок исследовательской страсти. Инстинкт цели принимает эстафету от удивления и любопытства, именно он, по словам великого Павлова, есть основная форма жизненной энергии каждого их нас. Этот инстинкт надо тщательно культивировать в себе, выбирая цели сложные, далёкие и высокие. А наградой служит самое труднодостижимое – ощущение, что живёшь, а не существуешь» (Губерман, 1969. С. 148–153).

Сложившаяся же ныне система образования убивает в нашем народе эту властную потребность. К тому времени, когда бесперспективность тупого экспорта сырья станет очевидна для всех, Россия уже не сможет реинтеллектуализироваться, опорные люди будут потеряны.