Сима и Тоску у нас запасливые и предусмотрительные. Когда второй раз из своего времени спускались в тоннель, они захватили лыжи. Лыжи в июле? Ха-ха-ха. Где они их только взяли? Когда вышли за шаманом и увидели на снегу ваши следы, вот тут-то они нам и пригодились. И вот мы здесь, с вами.

Он счастливым взглядом оглядел всех нас в комнате. Затем словно обо что-то споткнулся.

– А какой сейчас год?

– 2015.

– Ну значит расчёт Таляна верен. Вот ведь гений! А у вас какие мысли?

Игорь взял инициативу на себя.

– Тоннель мы обследовали беспилотниками, которые подтвердили, что никаких коридоров нет, а есть только круглый зал вокруг одной большой колонны. Все ответвления – это виртуальная реальность. Правда, непонятно для чего.

– Беспилотники- это такие маленькие аппараты с пропеллерами, что летали по залу? А мы то думали, что это инопланетные аппараты безопасности или наблюдения. Хотели вас предупредить о них, но не могли. Кстати, они пролетали через эту гибкую желтоватую перегородку и залетали к нам. Поэтому мы и не подумали, что они ваши.

– Интересно. Надо будет это обдумать. А что вы, как археологи, думаете о времени создания данного объекта? – спросил Игорь.

– Ну что, тут, можно сказать. Ничего. То, что стены не камень- это однозначно. Технология обработки и соединения блоков – нам неизвестна. Мы попытались поднять блок. Он неподъемен. Талян придерживается идеи – что эти блоки тоже голограмма, но частично материализованная в нашем мире, поэтому и блоки поднять невозможно: они вроде есть и вроде нет, словно они привязаны к другому месту. Талян может и фантазирует, но факт есть факт: мы впятером, при всех наших усилиях, даже не смогли его просто качнуть, не то что сдвинуть, словно это не блок метр на полметра, а махина как пирамида или гора.

– В этом что-то есть. Наши спутники на орбите просканировали хребет, даже во время зелёной волны, и действительно ничего не нашли внутри, кроме обычной складчатой горной породы. Материализованная виртуальность тоннеля вполне может объяснить этот феномен.

Сима, словно школьник на уроке, поднял руку, чтобы тоже вступить в беседу.

– Говори- сказал Семёныч.

– Отец, значит, у меня был потомственный шаман. Он говорил, что раньше к этому хребту ходили шаманы камлать. Порой их не было недели, месяцы. Зато, когда они приходили, то очень точно предсказывали все события, которые потом происходили. Это спасало племена от многих неприятностей. А потом шаманы перестали возвращаться. Один, второй, третий. И следующие шаманы перестали ходить сюда. Они посчитали, что боги на них за что-то обиделись. Собрали совет и от греха подальше ушли из этих мест, а хребет прозвали Домом злых духов. Вот всё, что я помню. А шаман, которого мы видели в тоннеле, как раз был одет в одежду, орнамент на которой и украшения нашего племени. Только бубен у него очень большой – такие сейчас не делают, да и тарелочки по бокам бубна серебряные, а сейчас их делают из меди.

Я всё это слушал, а в голове крутилась мысль, а что тот заваленный шаман и был тем с голограммы? И раз его завалило обломками стены, то фактически он в тот момент находился в другом месте, где расположен настоящий тоннель. Поэтому меня подмывал вопрос.

– А насколько хорошо вы обследовали шамана?

– То-то и оно, что мы его не смогли изучить по-настоящему, поскольку не могли поднять блок, которым он был придавлен, а от самого шамана была видна только рука с колотушкой и часть бубна.

Сима опять привстал с протянутой вверх рукой.

– У шамана колотушка обычная и тарелочки медные, а не серебряные.

Встал Тугай.