– Здорово, Васятка! Кто это с тобой? – окидывая взглядом Прохора, спросил дед. – Очередной из этих, что ли? Из сталкеров? «Чёрный» или «белый»?

– Не… Это Прохор из Москвы, – поспешил ответить Василий. – Он не из банд. Предки его тут жили много лет назад, вот приехал парень на историческую родину посмотреть.

– Добро, – кивая в знак согласия ответил старик, – проходите в избу, отобедаем чем бог послал.

В доме у Кудимыча оказалось именно так, как и представлял себе Прохор ранее жилища сибиряков. Повсюду были звериные шкуры, рыболовные снасти, рядом с печкой на натянутой в струну тонкой проволоке сушилась вяленая рыба. На гвоздиках висели связки когтей и зубов различных животных. Над покрытой медвежьей шкурой кроватью, прямо на стене, совершенно свободно висел старый, но начищенный до блеска автомат Калашникова АК-74. Не успел Прохор толком осмотреться в избе Кудимыча, как на широком дощатом столе появились огромная бутыль самогона и грубо нарезанные куски вяленой оленины.

– Ну что, братва! Давай к столу! – старик махнул рукой, приглашая приятелей к скромной трапезе.

Вся компания уселась за стол, и хозяин разлил по гранёным стаканам добротный сибирский самогон.

– Ну, вздрогнули! – скомандовал Кудимыч. – За знакомство!

Все трое разом осушили полные до краёв стаканы. Самогон по крепости явно был градусов семьдесят или выше, но, на удивление, поглотился очень мягко и совсем не противно. Затем Василий вкратце рассказал деду, как познакомился с Прохором, после чего сообщил, что последнему нужно где-то пожить некоторое время, а заодно походить по округе, осмотреться, проникнуться, так сказать, местным колоритом.

– Ну надо так надо! – старик дружески хлопнул Прохора ладонью по плечу. – Приютим москвича, пусть живёт сколько надо. Места хватит. Да и лето наступает, меня совсем скоро и дома-то почти бывать не будет. Лесные дела.

Видимо, местный самогон, настоянный на сибирских травах и ягодах, настолько расслабляющее подействовал на Прохора, что его очень быстро начало клонить ко сну.

– Что, Москва, притомился с дороги? – задорно поддел Прохора слегка захмелевший Василий.

– Я бы поспал часа два, может, три, – едва удерживая глаза открытыми ответил Прохор.

– Сейчас сделаем, – Кудимыч встал из-за стола и принялся стелить на широкой деревянной лавке возле печи незамысловатую постель из шкур.

Прохор поблагодарил хозяина за кров и угощение, удобно устроился на лавке и с огромным удовольствием закрыл глаза. Сибиряки остались сидеть за столом, что-то обсуждая вполголоса. Заснул Прохор практически мгновенно. Знакомый сон во всех подробностях, как всегда, сразу пришёл к нему. Яркий огненный свет, горящий лес, чудовищная взрывная волна, сметающая всё на своём пути, ярко-красный, пылающий небосвод. И голос. Голос, который звал его прийти.

Когда Прохор проснулся, на улице уже начинало слегка темнеть. Кудимыч сидел за столом и при свете настольной лампы ремонтировал прохудившиеся рыболовные сети.

– Проснулся? – улыбаясь, спросил старик. – Хорошо тебя мой «первач» в сон вырубил. Ерунды не делаю!

Прохор поднялся с лавки и осмотрелся по сторонам.

– А где Василий?

– Василий-то? – старик вновь погрузился в свою работу. – Васятка выпил ещё два стакана самогонки и домой пешком пошёл, недалеко тут. Дома уже, поди. Покупки из города с женой распаковывают. Я суп из сушёных грибов сварил, пока ты спал. Грибы хорошие, прошлой осенью рядом с домом в лесу брал. Садись, похлебай, грибной суп всегда силы даёт.

Прохор подошёл к столу. На столе действительно стояла полная тарелка горячего, аппетитно пахнущего грибного супа. Но не успел Прохор даже сесть за стол, как на улице, за забором Кудимыча, послышался шум моторов нескольких внедорожников и рёв квадроциклов. Сквозь редкие щели в заборе замелькали огоньки множества фар.