На новом месте малыши и домашние дела забирали всё время. Фанатизм охоты за вакансиями поутих, трудоустраиваться я не спешила. Только годами выработанный стиль жизни не давал переквалифицироваться в стопроцентную домохозяйку. Внимание привлекло объявление в газете. Искать там что-то специально я бы не стала – старомодно как-то, но для маленьких городков и деревень Германии вариант вполне нормальный. Насколько я поняла из текста, в школу искали человека, который присматривал бы за детьми на продлёнке. «Почему бы и нет? Пару часов в день, и ехать на машине до школы всего минут пятнадцать».

В декрете, помимо всего другого, я изучала структуру образования в Германии. Чтобы в ней разобраться, не хватит и двухсот грамм. Она довольно разветвлённая, с множеством закоулков. За школьную систему отвечают федеральные земли, которых, как известно, шестнадцать штук. Таким образом, существуют различные виды, планы и типы школ. Мы жили сначала в Берлине, потом в Гессене и окончательную посадку семейного самолёта произвели в Баварии – везде всё устроено по-разному.

Ясли и детский сад напоминают русские. Не знаю, как в России, но здесь далеко не везде можно пристроить ребёнка, не говоря уже о том, чтобы выбрать сад по душе и воспитательному концепту. А нам ещё и два места сразу подавай! Пройдя все круги бюрократии и заполнив всевозможные анкеты, мы целую вечность ждали волшебное письмо от администрации города. Факт, что мы подали заявление в ясли за год до начала посещения, восприняли с улыбкой. В некоторых регионах существовала такая острая нехватка мест, что заявление подавали сразу же, как только на руки приходило свидетельство о рождении малыша. Я попросила мужа позвонить поинтересоваться, как обстоят наши дела. Услышав в трубке пессимистическое «лучше не надейтесь», мой супруг на автомате ответил, что у нас вообще-то права имеются, и процитировал какой-то параграф из какого-то то ли закона, то ли положения. Через неделю письма от администрации города лежали у нас в почтовом ящике: малышек приняли.

Нас встретили две группы в довольно тесных помещениях, по двенадцать малышей в каждой. Воспитательницы все молодые, мотивированные, со знанием дела. Когда спустя шесть часов забирала своих вишенок, девушки мне подробно рассказывали обо всех происшествиях. Иногда я в каких-то вопросах советовалась с профессионалами по дошкольному воспитанию и каждый раз получала дельные советы. Особенно мне нравилась Ольга. Она привязалась к моим двойняшкам-билингвам. Когда другие не понимали, что девчонки имеют в виду, только русская воспитательница могла расшифровать смесь трёх языков: русского, немецкого и сестринского.

Дочки там передружились со всеми детьми, учились мастерить латерны[5] ко Дню святого Мартина, разучивали немецкие песенки, праздновали дни рождения. Девчонок хвалили за отличные социальные навыки и очень удивлялись их всеядности. Обычно в воспитательные заведения обеды поставляли в контейнерах, но в этом, почти семейном, работала кухарка. Она каждый день готовила свежую сбалансированную еду. Местная детвора отказывалась от болгарского перца или салата, к примеру. Большинство ничего, кроме макарон, не желали видеть в своих тарелках. У многих имелся целый букет из разного рода аллергий. Самое распространённое – непереносимость лактозы. Ещё меня неимоверно удивило то, что из меню удалили свинину. Ни одного блюда из «нечистого животного» в яслях и в садах не подавали. Уследить за тем, чтобы многочисленные мусульманские дети не совершали грех, не представлялось возможным. Отказаться от неудобного ингредиента совсем было проще всего. И так почти в каждом детском саду в Германии.