Вообще-то, если честно, то Лика была совершенно права: ни для кого из нас не было секретом, что Венечка, мягко говоря, неравнодушен к нашей красотке. И только он сам был свято убеждён, что его чувства для всех окружающих являются тайной. Впрочем, обычно именно так и бывает: в курсе абсолютно все кроме главного героя.

– Никто и не ссорится, – присоединилась к миротворческой деятельности Мишани я, – просто все устали, что и не удивительно. Поэтому предлагаю присмотреть место и начать готовиться к ночёвке, пока окончательно не стемнело.

– Двое могут спать в машине, – с ходу поддержал мою идею переключить внимание ссорящихся на более прагматичные моменты Мишка, – полагаю, эту возможность нужно предоставить девчонкам. Ты же не против? – повернулся он к всё ещё сердито сопящему Венечке.

– А мы устроимся на обочине? – с непередаваемым ехидством поинтересовался тот.

– Прекрасный вариант для любителей пива и пиццы, – не удержалась Лика, и мне захотелось стукнуть её чем-нибудь потяжелее.

– Прекрасно! – Венечка демонстративно сплюнул под ноги и, решительно подойдя к машине, открыл багажник. – Вы как хотите, можете ночевать хоть на обочине, хоть в дупле на дереве, мне совершенно безразлично. До шоссе, конечно, далековато, а вот до полянки километра три от силы, за полчаса спокойно можно дойти. Вот спальник, вот фонарь, что ещё нужно для успешной ночёвки на природе? Так что до завтра, мои бывшие друзья.

– Вень, ты чего? – попыталась я успокоить разошедшегося приятеля, но он только раздражённо стряхнул мою руку и, засунув в рюкзак фонарь, схватил упакованный в чехол спальник и быстрым шагом пошёл в сторону поляны.

– Ну и пускай топает! – крикнула ему вслед Лика, вытирая тыльной стороной ладони слёзы. – Тоже мне, ромашка-недотрога!

– Да вернётся он, – не слишком уверенно, правда, сказал Мишка, глядя, как в вечерних сумерках медленно растворяется силуэт уходящего Венечки, – вот успокоится сейчас, попинает там какой-нибудь камень для снятия стресса и придёт обратно.

– Ты сам-то в это веришь? – негромко спросила я, рассматривая содержимое багажника. – Интересно, а зачем Додику в багажнике спальник? И вот это вот всё?

Я показала стоящему рядом Мишке на две аккуратных больших коробки, в которых были сложены совершенно не сочетающиеся с привычным легкомысленным образом Додика предметы. Одна коробка была полностью заполнена всевозможными продуктами длительного хранения: консервами, хлебом в вакуумной упаковке, протеиновыми батончиками, шоколадом и сухофруктами. Там же обнаружились две упаковки полулитровых бутылок с водой. Было впечатление, что Додик собирался как минимум неделю существовать вдали от любой цивилизации.

Во второй коробке мы с не меньшим изумлением обнаружили несколько фонарей, запас батареек, пару мотков тонкой, но явно прочной верёвки, четыре новых спальных мешка в чехлах, походную плитку и брикеты к ней.

– Если мне не изменяет память, – осторожно начала я, закрывая коробки и задвигая их поглубже в багажник, – мы планировали просто посетить то самое загадочное лесное озеро и к вечеру вернуться домой, а не отправлялись в недельную экспедицию. Или я что-то путаю?

– Странно это, – Мишка пожал плечами и ещё раз посмотрел на коробки.

– Только это? – подошедшая Лика нервно хохотнула. – По-моему, с тех пор, как мы заехали в этот лес, не происходило ничего, что не было бы странным. И вообще, я хочу есть и пить. Если уж нам суждено тут пропасть, то я собираюсь сделать это, не страдая от голода и жажды.

– Слушайте, а Венечка ушёл, не взяв с собой ни еды, ни воды, – вдруг сообразила я, – надо его догнать и или вернуть, или хотя бы с собой что-то дать.