– Принято было поддерживать своих на соревнованиях, когда у самих выдавался свободный день, – вспоминал Эдуард Гусев. – Поэтому ходили на баскетбол, гимнастику, бокс, футбол, лёгкую атлетику. А с футболистами даже играли! Анатолий Ильин был заводной малый, Игоря Нетто помню, Эдуарда Стрельцова. С Борисом Разинским играли на аккордеоне на палубе, когда плыли обратно. Не было каких-то зарвавшихся звёзд – все нормально общались и с Владимиром Куцем, и с Ларисой Латыниной. Все вместе участвовали в массовых мероприятиях, в самодеятельности. Поэтому, хоть мы, велосипедисты, выступили неважно, олимпийский триумф разделили поровну.

До Советского Союза добирались на теплоходе «Грузия» двадцать дней вместе с чехословацкой сборной. Помню, когда прибыли во Владивосток, слезы сами собой катились – Родина есть Родина… Здесь нас здорово приняли, затаскали по разным встречам. Из Владивостока выехали двумя спецсоставами, и Новый 1957 год встретили уже под Хабаровском. На двоих нам выдали по бутылке шампанского и сухого вина, были в составе два больших вагона-ресторана, танцы… Проснулся почему-то у гимнасток в купе.

Восьмого января нас в Георгиевском зале принимали члены правительства. Иду по коридору – а навстречу внезапно Хрущёв с Булганиным. Я остановился. И вдруг целая толпа к нему – все хотят пожать руку первому секретарю. Чуть не нос к носу нас прижали к нему. Пришлось вместе с одним из охранников Хрущёва взять руководителя советского государства на плечи и так нести в зал над толпой, прямо мимо ёлки. «Я на своей шкуре почувствовал силу советского спорта!» – сказал он потом…

За счёт чего мы победили в Мельбурне? Советская система подготовки была сильнее американской. Сейчас это доказывает Китай, почти полностью у нас её перенявший. Еще одной нашей сильной стороной была сплочённость. Мы были уверены в том, что представляем самый сильный социалистический строй – и чтобы нас какие-то капиталисты обыграли?! Ну и, конечно, пережив Великую Отечественную, мы были настоящими патриотами. Потому и сражались как в последний раз.

Белую Олимпиаду 1960 года принимал американский Скво-Вэлли – в переводе «Долина индианок». Небольшое место, которое до сих пор слывёт спортивным курортом, располагается в Калифорнии на высоте 1900 метров над уровнем моря. Здесь собрались 665 спортсменов из 30 стран, которые разыграли 27 комплектов медалей. Программа Игр в Скво-Вэлли интересна тем, что впервые с 1920 года в неё вошёл биатлон, а вот бобслей, наоборот, был исключён.

Церемония открытия состоялась на стадионе «Блайт Арена» 18 февраля. Советский Союз привёз на Игры 62 спортсменов, а знамя нёс защитник хоккейной сборной Николай Сологубов. Хоккеисты, кстати, довольствовались лишь бронзой, проиграв в финальной пульке и американцам, и канадцам. Зато триумфально выступили конькобежцы, завоевавшие шесть золотых медалей: по две высших награды на счету туляка Евгения Гришина и Лидии Скобликовой из Златоуста. Они и стали главными героями Игр – больше никому не довелось дважды слушать гимн своей страны. В остальных видах программы советская сборная взяла только одно золото – его выиграла лыжница Мария Гусакова. Присовокупив к 7 золотым наградам ещё 5 серебряных и 9 бронзовых, сборная СССР вновь стала первой в командном зачёте. Ниже расположились Объединённая германская команда (4-3-1) и США (3-4-3).

В промежутке между Кортина д’Ампеццо и Скво-Вэлли самым успешным для Евгения Гришина стал 1957 год. Он завоевал два золота на своих коронных дистанциях 500 и 1500 метров на чемпионате СССР и чемпионате Европы, золото и бронзу – на чемпионате мира. А вот в два последующих года выступил куда хуже. В 1958 году – лишь третье место в спринте на чемпионате СССР, в 1959-м – золото на 500-метровке и серебро на дистанции 1500 метров.