Рассказывать долго – на самом деле все происходило в доли секунды. Отчетливо помню две свои мысли: первая – завещание лежит дома. Вторая – я не успеваю вытащить нож. И точно – я не смогла даже отшатнуться – мужчина сразу ударил меня в лицо, с правой руки. Удар был такой сильный, что я упала, стукнувшись затылком. К счастью, не потеряла сознание.

Шапка и сумка отлетели в сторону, но мужчина даже не пытался взять их, он бил меня ногами, стараясь почему-то попасть в голову. Наверное, я закричала – не знаю. Кажется, закричала. Я отбивалась от него руками и ногами. Еще инстинктивно закрывала лицо.

Вдруг мужчина прекратил меня избивать. Я постаралась сесть на снегу – у меня это получилось, увидела, что он убегает в темноту. Буквально спустя минуту из подъезда выскочила женщина и бросилась ко мне, помогла подняться, подобрала сумку, шапку, повела в подъезд. Кровь заливала мне лицо.

Женщина вела меня к себе в квартиру, по дороге рассказывая, что чуть раньше вышла на балкон и увидела, что какой-то, как она выразилась, подонок, избивает меня. Она громко крикнула ему, что муж уже вызывает милицию. Поэтому мужчина и убежал. Бесстрашная женщина кинулась на улицу посмотреть, что со мной.

В квартире моей спасительницы, в ванной комнате, я попыталась смыть кровь с лица, но меня так качало, что это плохо удавалось. Случайно глянула в зеркало. Ужаснулась бы, но сил на это не было. Наверное, тот человек ударил меня «печаткой» – под левым глазом были ранки! Хорошо, что глаз целый! На лбу и на подбородке – следы от ударов ботинками.

Мало что соображая, я села на пол в ванной комнате, стараясь ничего не испачкать кровью. А моя спасительница уже набирала номер «скорой».

Приехавшая бригада забрала меня в больницу. Оказали помощь, сделали рентгеновские снимки. Сотрясения мозга не было, нос не сломан.

Когда мужчина-врач сказал мне об этом, я в ответ начала с жаром ему объяснять:

– Как мне повезло! Вы представляете?! Тот человек, который меня избивал, мне даже ничего не сломал! Какая я везучая!

Врач с неподдельным изумлением уставился на меня:

– Вы себя в зеркало-то видели?! Вам же теперь недели три никуда выйти нельзя будет. Вас даже черные очки не спасут. Хотя это весьма экстравагантно – ходить зимой в темных очках.

Милый, добрый, умный доктор! Вы же ничего не знаете про завещание. Вы не видели глаза того мужчины, в которых я успела за миг прочесть так напугавшее меня слово «смерть».

На другое утро к нам домой пришел следователь. «Скорая помощь» всегда сообщает милиции о подобных происшествиях. Родители, конечно, были в ужасе от того, что случилось. От моего вида, конечно, тоже. А я? Я чувствовала себя счастливой! Достала из тумбочки завещание и порвала его на мелкие кусочки.

Мне еще долго снились глаза того мужчины. Лица его я не вспомню, но глаза! Они будто горели огнем преисподней. И, обжигаясь, я вскрикивала ночью от страха и боли. Потом, окончательно проснувшись, шептала: «Это сон, всего лишь сон!»

Но завещание, смертный приговор и Рука Всевышнего, отведшая беду, – все это было. Не забыть, не зачеркнуть!

С тех пор я никогда не ношу с собой нож. И меня не посещает идея написать завещание.

…Мое второе замужество было осознанным шагом, если, конечно, браки по любви бывают осознанными. В пору расцвета чувств мы, скорее всего, видим то, что хотим видеть. И наш избранник тоже дорисовывает нас, сообразно своему идеалу. Реальными, настоящими мы раскрываемся друг другу значительно позже.

Моего второго мужа звали Вадим, и мы прекрасно находили общий язык. Я искренне могла сказать себе: да, я люблю этого человека.