В 1920 году Джек был холостяком и снимал квартиру (или комнату) в Восточном Гарлеме на 114-й улице. В отличие от семьи Соломонов, он жил в одиночестве. Впрочем, вскоре после знакомства с Селией эта ситуация изменилась. Джек и Селия поженились весной 1920 года в доме ребе из Ботошани. Молодожены переехали в дом 777 на Вест-Энд авеню на углу 98-й улицы в Верхнем Вест-Сайде на Манхэттене, в котором прожили два года до появления первенца. 28 декабря 1922 года у них родился сын, которому они дали два нееврейских имени и еврейскую фамилию, которую в итоге он не использовал: Стэнли Мартин Либер. Наверняка, называя англосаксонскими именами ребенка, Джек и Селия хотели показать, что он – дитя Нового Света, и, как бы ни сложилась его судьба, ребенок никак не связан с миром, из которого с таким трудом убежали его родители.

Трудности работы биографа в некоторой степени похожи на сложности, с которыми сталкивается психоаналитик, только гораздо более тщетные. Представители обеих профессий стремятся понять человека и его характер, анализируя повторяющиеся темы и лейтмотивы его внутреннего и внешнего мира. Биографы и психоаналитики утверждают, что в формировании личности человека нет более важного периода, чем детские годы. Святому Игнатию де Лойола приписывают фразу: «Дайте мне ребенка в первые семь лет его жизни, и я сделаю из него мужчину». Биограф и психоаналитик сталкиваются с тем, что человек, которым они занимаются, плохо помнит свои детские годы, в которые он формировался как личность. Однако у психоаналитика гораздо больше шансов получить честный ответ о юных годах пациента, чем у биографа, который в своей работе должен полагаться главным образом на истории о человеке, которые находятся, так сказать, в открытом и публичном доступе. В этом смысле писать о Стэне вдвойне труднее, так как он был склонен к вранью и преувеличениям.

Вот один из примеров. История об участии Стэна в конкурсе на написание эссе. В возрасте пятнадцати лет он участвовал в конкурсе для молодых писателей, организованном New York Herald Tribune, газетой, которая позже сыграла большую роль в его жизни. Задание было следующим – написать эссе о каком-либо новостном событии, произошедшем за прошлую неделю. В 1977 году Стэн говорил так: «Я побеждал в этом конкурсе три недели подряд, после чего редактор Herald Tribune вызвал меня к себе и сказал: “Слушай, завязывай с этим конкурсом. Дай шанс выиграть кому-нибудь другому!”» В версии, рассказанной Стэном, редактор спросил его, кем он хочет стать, когда вырастет, на что тот ответил, что мечтает стать актером. Редактор спросил: «А почему бы тебе не стать писателем? Я не знаю, как хорошо ты умеешь играть, но со словами у тебя все в порядке».

Стэн наверняка не рассчитывал на то, что кто-то попытается проверить достоверность этой тривиальной истории. Я поднял архивы газеты и узнал, что 7 мая 1938 года Стэнли Мартин Либер занял седьмое место по результатам написания эссе, после чего в течение последующих двух недель его имя и фамилия два раза упоминались в газете среди девяноста девяти других ребят, приславших свои эссе. Вот информация из газет. Стэнли ни разу не был первым по результатам написания эссе, не говоря уже о трех победах подряд, которым можно только позавидовать. Следовательно, и личная встреча с редактором явно не состоялась. Этот эпизод наводит нас на мысли о том, что не стоит верить на слово Стэну, когда он говорил о своем детстве и юношеских годах. Тем не менее эта история имеет большое значение. Она говорит о том, как Стэн воспринимал себя самого, и, что самое главное, как он хотел, чтобы окружающие его воспринимали.