– Что?! – всплеснула руками Маргарита Воронцова и на секунду стала похожа на самую обыкновенную испуганную женщину. – Это же огромная ценность!

– Какая именно? – деловито поинтересовался Гуров.

– Такое не измеряют деньгами, – покачала головой Маргарита. – Предмет, сохранившийся с XVI века, ценен сам по себе, даже если бы это был ночной горшок. А тут мы говорим о произведении искусства, и даже более того – предмете культа. Тут просто деньгами измерять невозможно.

– Хорошо, тогда расскажите мне о том, что узнали от Макара Ивановича. В подробностях о ваших встречах и анализах, которые сделали. Я должен знать все возможные детали, чтобы попытаться найти эту икону.

– Ах, вот чем вы заняты! – понимающе закивала реставраторша. – Я-то, честно говоря, подумала, что что-то нечисто со смертью Макара Ивановича… Теперь понятно, зачем я вам… Хорошо, что рассказывать?

– Все по порядку: как он вас нашел, что просил, о чем рассказывал.

– Найти меня ему было несложно – если человеку в нашем городе нужен специалист по реставрации икон, то, кроме меня, и обратиться-то не к кому. У меня специальное образование, и об этом знают на моем месте работы.

– А где вы работаете?

– В небольшом местном музее краеведения. Там мои услуги требуются довольно часто. Там он меня и нашел. Первый раз мы разговаривали прямо в музее. Он пришел с кусочком древесины, завернутым в полотенце. На куске этом были остатки лака. Макар Иванович просил узнать время и по возможности происхождение того и другого. Сказал, что у него есть икона, которую его покойная жена считала за большую древность, но сам он в этом не уверен. И чтобы не беспокоиться понапрасну, решил провести анализ. Он был готов платить, и я, конечно, согласилась.

– Что же показал анализ?

– Он, по сути, подтвердил слова покойной жены Макара Ивановича. И древесина, и, по крайней мере, часть лакового слоя принадлежат XVI–XVII векам. Точнее на нашем оборудовании сказать сложновато. Мне и так пришлось обращаться за помощью к другу из судебной экспертизы…

– И об этом вы сообщили самому Макару Ивановичу?

– Разумеется. – Маргарита непонимающе моргнула и поправила очки типичным жестом всех очкариков – проведя указательным пальцем по носу.

– Какова же была его реакция?

– Он очень оживился, – нахмурилась она, вспоминая. – Судя по всему, он действительно не ожидал, что это окажется правдой. Тогда же мы и договорились о следующей встрече. Макар Иванович собирался показать мне эту икону, и я должна была дать полное профессиональное заключение о ее возрасте и ценности. Он даже рассказал мне что-то вроде семейной легенды, согласно которой эта икона и есть подлинная Казанская Божия Матерь. После того как ее древность подтвердилась, он, кажется, полностью в это уверовал.

– Я совершенно не разбираюсь в предмете, так что, возможно, мой вопрос покажется вам глупым, но все же ответьте: вы считаете, что это совершенно невозможно?

Маргарита посмотрела на Гурова с легким удивлением:

– Ну, как бы вам объяснить… Существует устойчивая легенда о том, что подлинник иконы где-то сохранился. Эта версия появилась еще в начале прошлого века и продолжает существовать. Все дело в том, что официально царская полиция признала икону уничтоженной, но полного согласия в свидетельских показаниях по этому поводу не было. Это давало и продолжает давать повод для появления разных альтернативных версий. Вынуждена признать, что чисто теоретически все возможно.

– Это очень интересно, – задумчиво пробормотал Гуров. – У меня возникла к вам еще одна просьба. Дело в том, что у Макара Ивановича в доме осталось еще несколько икон. Поскольку я ничего не могу сказать о их древности и художественной ценности, мне нужно мнение специалиста. Я бы хотел, чтобы вы зашли к нему домой, когда у вас будет свободное время, и сказали свое мнение.