– Печально конечно, но откуда я мог знать, нам же было по девять лет, да я вообще пошутил.

– Нет. Ты не понимал, что делаешь и точно не знал, к чему все приведет. Но в тот день твоей виной была не шутка, а бахвальство перед одноклассниками на перемене. В свою очередь к баловству и вольной игре чувств тебя привела систематическая кража сладостей и несоблюдение нормы.

– Что я могу сказать, меня мама в детстве не наказывала, вот и вырос своевольным.

Ни отговорки, ни оправдания, ни даже попытка пошутить не помогали, Инферно начинал испытывать стыд и угрызения.

– Катя была уготована мне судьбой, почему она не выдержала и сломалась?

– Судьбы нет. Свобода воли человека превыше всего и нет ничего, что могло бы сковать ее или ограничить.

– Тогда что!?

– Любовь слишком сильное чувство для одного. Но к тому времени ты уже изменился. Но до этого времени мы еще не дошли.

– То есть мы могли быть вместе?

– Да, если бы ты смягчил свое сердце.

Наемнику стало невыносимо стыдно, он мог спасти жизнь этой девушки. Отрекись тогда от предложения Ловцова и поступи по совести, все пошло бы иначе.

– Нет.

– Что нет?

– Не пошло бы иначе. Девушку бы ты спас, но нет жизни без испытаний, нет победы без борьбы.

– Ты и мысли мои читаешь?

– Мы едины, только так я могу помочь.

– А девушка, Катя, она… в аду?

– Да, но не по твоей вине, это был ее выбор.

– Нет. Перестань. Хватит! Я больше так не могу. Выпусти меня! Это только девять лет, а ты знаешь, что я начал творить дальше, я их всех убил и даже невинных, а перед смертью обрек и весь мир.

– Нам некуда идти. Знаю, но только так тебе можно помочь, только вскрыв гнойник и отчистив рану, можно спасти человека.

Инферно впервые в жизни и за ее пределами начинал чувствовать сострадание к своим жертвам, даже к подонкам и мерзавцам, которые возможно и не были такими однозначно. Он никогда не смотрел на жизни людей под таким углом, где каждый был звеном одной цепи и все судьбы переплетались и так сильно влияли друг на друга. Только теперь он начал понимать, что вскоре придётся посмотреть в глаза не только своим жертвам, но и в глаза их, горем убитым, родителям.

«Раз имел наглость смотреть в их глаза перед смертью, так имей мужество смотреть в них же после смерти» – Сказал себе Инферно и продолжил лечение, а впереди его ожидал ответ за переломный год и за пролитые реки крови в последующие года жизни.

Верить можно в кого и во что угодно, но только решимость и вера в свои убеждения дают гарантии, что человек кем-то станет в этой жизни. Не всегда кем-то хорошим, но точно не тлёй, прожигающую жизнь, плывущую по течению, куда кривая завернет. Но человеком, который сам в праве и в состоянии выбрать свой путь. Но какой, вот главный вопрос на первом этапе, осознанной жизни. А есть ли разница? Если для всех людей уготован один и тот же финал, смерть. И не важно, какую судьбу ты выбрал и кем стал, жнец смерти всех и каждого пожнет. При всем этом никто не знает час своей смерти (за редчайшими исключениями, связанными с разными религиями или мистикой). Хотя это и понятно, стоит узнать человеку час своей смерти, так в тот же миг его беззаботная жизнь и закончиться. Этот дамоклов меч уже не отпустит. И чем ближе срок, тем сильнее будет давление на поведение человека, что непременно повлияет на его дела. А как до подлинно известно, действия человека из-под палки, сильно отличаются от действий без оказания на него давления. Вся разница в искренности. И что мы имеем в итоге:

– кто-то устроил так, что у всех людей разные судьбы, но финал один.

– кто-то скрыл час смерти от человека, чтобы не сковывать волю человека.