– Я не устал.

– Это не просьба.

И в очередной раз Инферно пошел на риск, точно не зная, идет ли на оправданный риск или на органы. Но он твердо решил идти до конца, эти люди его еще ни разу не кидали и оснований не доверять им, у него не было. К тому же он уже раз был у них в аналогичной, бессознательной ситуации. Он выпил таблетку, лег и уснул, точно, не зная очнется ли. И да, этот опыт дался ему нелегко, и кончилось все провалом и едва не стоило ему жизни, но зато он встретился впервые с Профи и смог пережить эту встречу. Для первого раза не плохо.

Очень скоро Инферно понял, что Профи, это сила, с которой придётся считаться, если он хочет превзойти этот рубеж. Еще он понял, вернее сказать, испытал на своей шкуре, всю опасность молекулярного сотрясение тканей, после кинетического удара пули в бронежилет. Так же ему не раз посчастливилось ощутить разницу между попаданием пули по его броне и попаданием пули по его телу. И разница была ощутимой в отношении перспективы развития тех или иных последствий. Именно в последствиях попадания было все дело. При попадании пули в тело наемника, сила кинетического удара гасилась при попадании в тело и продолжала гаситься по траектории полета пули. Это приводило к пулевому отверстию в теле и омертвению тканей вокруг него в радиусе двух – пяти сантиметров. При попадании пули в бронежилет, все обстояло иначе и с прицелом на будущее. Жизнь это спасало, но ненадолго. В отличие от последствий попадания в тело, попадание в броню имело радикально другие последствия. Сила удара, была равна силе противодействия удару, притом сразу и вся, так как вся сила кинетического удара, гасилась сразу, в момент попадания в бронежилет, а не поэтапно, как при попадании в тело. Это приводило к ужасным последствиям. При попадании в центр грудной пластины, моментально ломались ребра, и резко сбивало дыхание. Сломанные ребра в разы снижали мобильность и не позволяли вовремя выйти из боя. Постоянная боль не позволяла сосредоточить внимание на перемещении противников и адекватной оценке ситуации, обстановки местности, с последующим расчетом путей отхода.

Так как все операции противостояния были спланированы не наемником, так что при его ранении, ему приходилось импровизировать и принимать решения уже на местности, находясь в гуще события. Но, как известно, самый опасный зверь тот, которого загнали в угол. Инферно был именно таким зверем, которому нечего было терять. Имея не до конца сформулированную идею, но четкую цель в жизни выжить, он прорывался. Превозмогая боль и после каждой схватки, становясь все опытнее, ему каждый раз удавалось покинуть поле боя, иногда только ему. Но не по тому, что он был сильнее противника, хитрее, удачливее или знал лучше тактику боя, нет, просто у его противника не было задачи уничтожить конкретно его, подавить да, но не более. Покинув поле боя, а чаще квартал города, страны третьего мира, еле живой, сбросив все оружие и амуницию, он сливался с толпой в городе и ожидал сообщение на КПК с координатами конспиративной квартиры, где ему оказывали медпомощь, чтобы отправить через неделю снова на смерть. Но до этого он изучал на своем теле виды ранений и характер их последствий. И самое опасное из них как раз было попадание в грудную пластину, которое оборачивалось смертью с отсроченным действием.

Сняв грудную пластину, наемник наблюдал уже не малый круг молекулярного омертвения тканей, диаметром четыре – десять сантиметров, а повреждение вдоль контура всей пластины. Такое ранение, смерть завтрашнего дня, приводило к неминуемой и страшной кончине. Молекулярное омертвение тканей приводило к сепсису или, проще говоря, заражению крови и всего организма, что в свою очередь приводило к мучительной смерти. И если при попадании в тело, хирургическим вмешательством, можно решить проблему и спасти жизнь, вырезав омертвелые ткани. То при попадании в броню и имея настолько большую площадь омертвелых тканей, по сути, во всю грудь, четко по контуру грудной бронепластины, хирургия тут вряд ли поможет.