Поспав немного Инферно, выехал на встречу с Мэтью. Встретив его о чем-то беседовавшего с копом у двери опечатанной квартиры, Инферно кивнул обоим и прошел внутрь. Прикрыв галстуком нос и оказавшись ночью в забрызганном кровью помещении, которое освещал лишь один рекламный стенд с улицы, Инферно уже не казалась его идея светлой. Хоть он тоже был убийцей, но на такое даже он был не способен. Мерзкое, безумное и бессмысленное насилие:

– Каких только ублюдков среди нас нет…

Мэтью – Я практически самого начала начал, так сказать, ассистировать по просьбе моего во многом учителя и друга докт…

– Ближе к делу.

– В общем, раньше было намного… кровавее, так сказать. Её небрежность была видна во всём…

– Её?

– Да, ваши коллеги полагают, что это женщина… и я склонен с ними согласиться. Я хирург с приличным стажем и опыт мне подсказывает, что половину из того… что здесь вытворено, мужчина мог бы сделать голыми руками, а вот женщине сил бы не хватило.

Гладя на выпотрошенный труп молодой женщины, чьи конечности были перебиты во многих местах, Инферно уточнил:

– Под словом «вытворено», что конкретно ты имеешь ввиду?

Мэтью подошел к стене и предупредил:

– Надеюсь, вы неплотно поели. Если что ванная там.

На что Инферно отреагировал скептическим взглядом. А Мэтью пожал плечами и, подобрав маленькую подушку, положил её в жертву, в область вскрытой груди жертвы и выпотрошенной брюшной и паховой области с раздробленными бедрами. После чего обхватил подушку перебитыми во многих местах конечностями:

– В таком виде мы их обычно находим.

– А…

Инферно не заметил, как у него в горле пересохло:

– А подушка зачем?

– Вместо подушки мы обычно находим детей.

– То есть жертва ещё и беременная была?

– Нет. Не совсем. Вместо подушки мы находим уже рожденных детей от шести месяцев до года…

Оценив состояние Итана, Мэтью продолжил:

– Это их дети.

– А по конкретнее.

– Жертва и ребенок, это мать и её дитя.

– Стоп, то есть он охотится… Так, а ребенок жив?

– Жив, они все живы. За эти годы мы нашли восемнадцать детей. И нашли не только в жертвах, а именно после похищения. Линчеватель сначала похищает ребенка из приемной семьи и в течении двух дней возвращает ребенка его биологической матери… вот в таком виде.

– Так почему его, то есть её, до сих пор не поймали? Два дня вполне достаточно.

– Бюрократия. Процедура передачи ребенка приемным родителям держится под семью замками, даже приемные родители не знаю биологическую мать своего ребенка.

– Хрень какая-то. Ладно, Васкез, он детектив, но федерал же мог быстро узнать?

– Я всего не знаю, но думаю всё дело в том, что власти не хотят признавать само существование Линчевателя. Ваше дело не имеет статуса «Приоритет», так как ведется, как я понимаю, подпольно.

– И что за дебил это придумал?

– Насколько я знаю, мэр города… но я думаю, это лучшее решение проблемы.

– Решение?! Тогда где результат? Нет, это замалчивание…

– Вы, правда, думаете, что расскажи всем правду, что-то изменится?

– Я думаю, люди имеют право знать о наличии угрозы.

– Вы плохо знаете людей, которых призваны защищать… американцы не хотят знать об угрозах. После 11.09 они достаточным пожертвовали и отдали большую часть своих свобод ради того, чтобы спать спокойно. Или вы считаете, что узнай они про маньяка, тут же соберут народные патрули, чтобы защититься? Нет, эти времена уже в прошлом. Сейчас они все скорее сбегутся к зданию администрации и потребуют от правительства, чтобы то ввело очередную партию законов, которые лишат их последних остатков свобод. Всё ради безопасности. Я вам больше того скажу, большая часть жителей города, итак знает о Линчевателе, но пока это их лично не касается, они воспринимают это как очередное реалити-шоу.