ГНС-47 был более благоустроен, чем наш гарнизон. Он размещался в бывшем здании школы для девочек, и так же, как и наш, был огорожен каменным забором. Начальником ОП был командир батарей (комбат) старший лейтенант Сергей Зверев (фамилия изменена), который содержал территорию в образцовом порядке. С двух сторон поста в оборудованном укрытии стояли две пушки. Основной техникой артиллеристов были тягачи МТ-ЛБ6, которые всегда стояли в готовности к выезду. На посту была баня, где в качестве каменки использовались заполненные камнем артиллерийские гильзы, встроенные в глиняную стену и подогреваемую снаружи, очень приличный туалет на несколько точек, оборудованная для показа кинофильмов комната отдыха и досуга (ленинская комната), спальное помещение для личного состава с оружейной комнатой, столовая, кладовки и прочие помещения. На посту так же находились трубопроводчики и танкисты, которым были выделены отдельные помещения в западном крыле школы. Вдоль школы протекал ручей, ведущий свое начало от горного арыка. Вода в ручье была проточной и прохладной. Прилегающая территория ОП представляла смешенную растительность дикорастущих кустарников и виноградных полей.

Комбат был деятельным человеком и постоянно находил дела. Проводил занятия с личным составом по боевой подготовке, всегда был образцом во всем: аккуратно подстрижен, выбрит, в начищенной обуви, даже казалось, что он похож на «салдофона», но при этом все указания отдавал с улыбкой и не унижая человеческого достоинства. В планах у Сергея было поставить беседку для отдыха, а рядом с ней вырыть бассейн 3х10 метров, обшить бассейн доской по периметру, повернуть русло протекающего ручья в бассейн и построить трехметровую вышку. Надо отдать должное, за три месяца комбат выполнил поставленную самому себе задачу.

У трубачей на 47-м ГНС тоже были приличные условия жизни. Личный состав жил в отдельном помещении, спал на двухъярусных кроватях, командир взвода Игорь Павлов имел свою комнату. Столовую отгородили от подсобного помещения перегородкой, территория была благоустроена.

После проверки трассы и выхода на устойчивый режим работы НС мы вернулись на свой гарнизон. Все, чего хотелось, – поесть и немного поспать. События последних двух дней крутились в голове. Пожар, пробитые и простреленные трубы, ухающие танки и трассеры пуль над головой… Правда, были и хорошие моменты: все бойцы живы, и даже никого не задело. Думая об этом, мозг мог переключиться и давал передышку эмоциям.

Спал я недолго, проснулся от постороннего шума. В комнате горел тусклый свет от лампы танкового аккумулятора, стояли двое. Одним из них был Юра Федотов, второй был моложе Юрия и явно вел себя вызывающе. Спросонья я не понял, почему такой шум и на мой простой вопрос: «Что вы так кричите, что-то случилось?», второй ответил: «А ты кто такой? Лежишь, вот и лежи, тебя не спрашивают», – и повернулся лицом к Юре. Дальше все было как в замедленном кино. Собеседником Юрия был Алексей, лейтенант, командир танкового взвода с КП танковой роты, который был сильно пьян и прибыл на танке на наш пост с целью проверки боеготовности. На самом деле лейтенанту Алексею не хватало власти, его на месяц оставили в роте временно исполнять обязанности командира роты, и он прибыл «воспитывать» Федотова.

Алексей вынул из кобуры пистолет (офицеры-танкисты имели личное оружие – пистолеты «Макарова») дважды выстрелил в потолок. Посыпались остатки побелки, и практически в это же мгновение Юра врезал лейтенанту по физиономии. От такого удара тот отлетел в угол. Юра спокойно забрал у него пистолет и вышел в коридор. Зашли двое бойцов, забрали лейтенанта Алексея, и через несколько минут раздался гул танка, постепенно удаляющегося от нашего поста. Федотов зашел в комнату ровным и спокойным голосом сказал: «Гена, не обращай внимания на этого придурка, это уже не первый раз. У него с головой плохо, особенно когда выпьет, а пьет от страха. Хорошо, что никого не зацепило, стены из глины и пуля не срикошетила».