Ее светлые волосы мягкие и гладкие, шелковистые на ощупь. Почему-то я уверен в этом. Они обрамляют ее лицо в форме милого сердечка, создают ощущение нежности и бесконечной женственности.

А цвет волос оттеняет лицо и отражается в солнечной улыбке.

Глаза большие и такие серьезные. Серые… или серо-голубые. Я не запомнил точно, но они у нее такие же как у ее сынишки.

Вспоминаю искренние глаза Юлии.

Скольжу дальше, вниз, к губам. Нежные и чувственные, такие, что хочется попробовать.

Мой взгляд проваливается в прошлое, я вспоминаю те дни, когда Егор привез Юлю к нам в качестве невесты. Она была веселой, легкой в общении, и ничего не предвещало беды и того, что случилось.

- Мирон… Мирон! – меня трясут за рукав куртки. – Ваш кофе.

- Спасибо, - отвечаю холодным тоном, беру свою кружку и поднимаюсь на террасу, что расположилась на втором этаже лофта. Сегодня прохладно, благодаря этому здесь мало народа. Хмыкаю. Скорее всего по чату уже разлетелась новость, что приехал босс, поэтому сотрудники заняли рабочие места.

Как только занимаю скамейку, терраса пустеет окончательно. Я же сажусь на холодное дерево скамьи и достаю телефон. Отрешенным взглядом смотрю вдаль – на прекрасные пейзажи и шикарный вид, который открывается отсюда на город. Сегодня мне не до любований достопримечательностями столицы.

После встречи с Валюшкиной, кошки скребут на душе. Все мысли о брате и о том, что у них всё-таки случилось тогда. Семь лет назад.

Почему расстались люди?

Которые так сильно любили друг друга. Жить не могли вдали даже пару часов. Дышать не могли по отдельности. Писали десятки смс в день. Типа «как ты спала», «что ты ел на завтрак», «как сдала экзамен», всякую ерунду спрашивали, потому что им был интересен каждый чих друг друга. Я был юнцом и только смеялся над старшим братом. Не понимал его зависимости от девушки!

Почему Егор и Юля возненавидели друг друга?

Валюшкина так сильно хотела забыть Егора и всё, что связано с ним, что собрала вещи, бросила мать в столице, а сама сбежала на другой конец страны. К отцу. Который находился в разводе с ее матерью. И тоже в свое время сбежал на край света, чтобы забыть прошлое.

Видимо, у Валюшкиных это семейное.

3. Глава 3

Юлия

Домой к маме возвращаемся за два часа до моего собеседования. Несу огромные пакеты, мысленно подталкиваю тройняшек, чтобы двигались вперед в темпе вальса, а не зависали около каждого поворота.

Пакеты в руках, в зубах. Как всегда жалею, что нет третьей руки, чтобы открыть чертову дверь. Смотрю на своих.

- Чего притихли? Колотите в дверь.

Стучат кулачками, ножками. Стараются.

Соседка открывает свою дверь первой. И бросает на нас неодобрительный взгляд.

- Послал же Бог таких соседей! – то ли жалуется, то ли констатирует факт.

- Мы скоро переедем, вопрос времени, - утешаю ее поспешно. Про себя добавляю мысленно: - Не нужно было грешить по жизни, тогда нас бы не послали тебе в соседи.

Наконец, дверь открывает мама, и дети просачиваются в квартиру. Я также. Только не просачиваюсь, а запихиваюсь, с четырьмя огромными пакетами, каждый из которых с детский домик для кукол.

- Бу-бу-бу! – бубнят дети хором, изображая соседку.

- Фу! – останавливаю их, и закрываю с грохотом дверь.

- Чего? – Васька смотрит на меня удивленно. – Ты же сама так ее изображаешь.

- Мне можно, тебе нет!

- Это почему? – синие глаза дочери блестят негодующе.

- По праву взрослой!

- Тогда я тоже хочу быть взрослой! – дочь притопывает ножкой.

- Хочешь? – смекаю, что можно поиметь с этого. – Сегодня после ужина ты моешь посуду!

Дочь ошеломленно трет лоб рукой, повторяет за бабушкой.