– Принеси их, пожалуйста. Проклятье! – Он снова вздохнул. – Убийство произошло в субботу, а завтра уже среда. Преступление остыло, и теперь придется, как обед, разогревать его заново. – Тут он выпрямился, и лицо его просветлело. – Интересно, а что Фриц соорудил из той рыбы?

Вулф встал с кресла и двинулся в прихожую, а затем на кухню.

Утром в среду весь воздух над Манхэттеном как будто прогнали через кондиционер, но только в обратную сторону. Пингвинам не понравилось бы, это уж точно. По пути на Фоли-сквер, где располагается Управление ФБР, я снял в такси пиджак, однако, расплатившись и выйдя из машины, вновь надел его. Вспотею – ну и ладно, зато продемонстрирую всему миру, насколько крут может быть частный детектив: любая жара ему нипочем.

Однако, когда меня после некоторого ожидания допустили в просторный угловой кабинет Уэнгерта, я обнаружил, что он преспокойно сидит себе в рубашке, ослабив узел на галстуке и расстегнув воротничок. Уэнгерт поднялся для рукопожатия и предложил мне сесть. Мы обменялись любезностями.

– Не видел тебя с тех пор, как ты перебрался в этот шикарный кабинет, – сказал я. – Мои поздравления.

– Благодарю.

– Не за что. Вижу, в голосе у тебя появились начальственные нотки, но, полагаю, это вполне закономерно. Мистер Вулф шлет тебе поклон.

– Я очень рад. Передавай ему тоже от меня привет. – Голос Уэнгерта заметно потеплел. – Никогда не забуду, как ловко он распутал то дело о ртути. – Он бросил взгляд на свои часы. – Чем могу быть полезен, Гудвин?

Несколько лет тому назад, когда мы оба служили в армейской разведке, он называл меня Арчи, но тогда у него не было углового кабинета с пятью телефонами на столе. Я закинул ногу на ногу, продемонстрировав, что совершенно никуда не спешу.

– Ну, в общем-то, ничего особенного, – отозвался я. – Мистер Вулф лишь желает кое-что прояснить. Вчера к нему явилась супружеская пара по фамилии Рэкелл. Они хотят, чтобы он занялся расследованием смерти их племянника Артура Рэкелла. Тебе известно об этом деле или, может, проконсультируешься у коллег? Миссис Рэкелл уже встречалась с мистером Анстреем.

– Известно. Продолжай.

– Тогда мне не придется подробно все излагать. По сведениям, полученным в банке, состояние Рэкелла оценивается в сумму с семью нолями, и мы были бы не прочь отработать гонорар, выявив убийцу, но, понятное дело, в первую очередь следует учитывать интересы своей родной страны. Нам было бы крайне неловко торпедировать корабль государства в такую бурю. Рэкеллы обратились к мистеру Вулфу, поскольку уверены, что ФБР и полиция Нью-Йорка считают смерть Артура прискорбным, но незначительным происшествием. Сами же они утверждают, что их племянника якобы убил некий коммунист, проведавший, что тот был подсадной уткой ФБР. Прежде чем мы начнем разрабатывать эту версию, мистер Вулф хочет разведать обстановку. Может, скажешь нам или хотя бы шепнешь мне на ушко: на самом деле покойный работал на вас?

– Ну и погодка сегодня, – констатировал Уэнгерт, – еще жарче, чем вчера.

– Ага. Ну, может, хоть какой-нибудь намек дашь?

– Нет.

– Тогда попробую задать вопрос общего характера. В газетах ни единым словом не упоминали ни про коммуняк, ни про ФБР. Ваша контора занимается этим убийством?

– Сегодня гораздо жарче, чем вчера, – гнул он свое.

– Согласен. Ладно, а как насчет тех пятерых, что присутствовали на обеде? Может, у ФБР будут на их счет какие-нибудь просьбы или пожелания? Возможно, существуют определенные ниточки, за которые нам не следует дергать?

– К тому же сегодня еще и влажно.

– Безусловно. Я так понимаю, ты был бы не прочь дать нам понять открытым текстом, чтобы мы держались в сторонке. Да вот только опасаешься, что завтра газеты запестрят заголовками вроде «ФБР ПРЕДОСТЕРЕГАЕТ НИРО ВУЛФА: ЗА УБИЙСТВО РЭКЕЛЛА ЛУЧШЕ НЕ БРАТЬСЯ». Кроме того, если ты захочешь включить нам красный свет, тебе придется объяснять почему, в противном случае мы его просто проигнорируем. Единственно для внесения ясности скажи, существует ли какой-нибудь вопрос, который я мог бы задать, чтобы ты перестал талдычить о погоде?