Он помолчал, ожидая вопроса Александра. Но Александр слушал и ждал продолжения.

– Эти три составляющие явления таковы: терроризм как первооснова, финансирование терроризма и человеческий базис, на котором терроризм основывается. Вот специалисты и сделали вывод, что основой финансирования терроризма является наркоторговля – самый на сегодняшний день прибыльный вид нелегального бизнеса. Именно по этой причине возглавить новый сектор поручено мне, как человеку, долгое время работавшему конкретно по этому профилю и знающему положение вещей. А человеческий базис в настоящее время составляют чаще всего определенные диаспоры, существующие в разных странах, и различного рода агрессивные религиозные движения. В России это в основном чеченская диаспора, в США – диаспоры представителей различных арабских стран, во Франции – алжирская, в Израиле – палестинская, в Великобритании – ирландская и так далее. Именно по этой причине мы привлекаем к работе вас как специалиста по диаспорам. Что касается религиозных движений, то это в первую очередь и везде – исламский фундаментализм и во многом ирландский воинственный католицизм, сюда же можно приплюсовать и отдельные виды воинствующего сектантства типа Аум-Сенрике, явления, которое еще не оценили по достоинству, и напрасно.

– С такими выкладками трудно спорить, – согласился Александр.

– И не нужно спорить. Эти выкладки пришли на смену первоначальным, сформированным на принципах политического терроризма начала двадцатого века. Тогда терроризм считался революционным оружием, хотя склонность к нему, по мнению психиатров, всегда дает гарантию психопатических наклонностей. Хотя, по моему личному мнению, любой человек, настойчиво стремящийся к власти, уже имеет психопатологические наклонности. Власть как цель – это из сферы ненормального. Домашние тираны становятся тиранами государственными. Мы с этим слишком часто сталкиваемся в истории. Но, возвращаясь к нашей теме, я хотел бы уточнить задачи, которые поставлены перед новым сектором. В первую очередь это пресечение попыток финансирования терроризма и отсечение террористических организаций от влияния на диаспоры. В этом случае, по подсчетам специалистов, мы сможем сократить само количество терактов в мировом масштабе больше чем вдвое. Но для эффективной деятельности нам просто необходимы строго засекреченные региональные организации. Такие, о существовании которых не будут знать даже, скажем, в МВД. Я сейчас приехал в Россию из Палестины, где занимался организацией отделения. И совершенно нечаянно обнаружил, что там достаточно благодатная почва для работы. Теперь нам предстоит заняться созданием отделения здесь. Вас рекомендовали на должность руководителя российского подсектора с правами резидента.

Естественно, что Басаргин интересовался будущей работой больше, чем принципами, руководствуясь которыми исполнительный комитет Интерпола создал сектор. Точно так же, как его мало интересовали перипетии организации ВЧК-ОГПУ-КГБ– ФСБ и прочих аббревиатур. Он только работал там, выполняя определенные обязанности. И лишь сейчас в глазах Александра появился более живой интерес, пришедший на смену спокойствию размышления.

– Мне предстоит решать организационные вопросы или начинать работу по конкретным делам?

– Ситуация складывается так, что вам придется делать это одновременно. Причем начать работу по конкретным мероприятиям необходимо уже тогда, когда сам аппарат еще не создан. Честно говоря, это не совсем обычная ситуация. Обычно мы приглашаем сотрудников для годового или двухгодичного обучения. Все зависит от степени их первоначальной подготовки. И только после этого выпускаем в регионы. Но сейчас есть определенная работа, которую требуется выполнить срочно. Это будет вашей «пробой пера». Вам предстоит самостоятельно разработать и провести операцию, опираясь на наши данные.