Я повернул голову в его сторону. Коля стоял у входа в зал и с аппетитом жевал бутерброд, на котором был пласт яичницы с колбасой. Джинсы у него были заляпаны жиром, фартук висевший на кухне, был для него как всегда бесполезен, когда он приходил ко мне и пытался что то мастерить на кухне, то фартуком никогда не пользовался, да он и вовсе его не замечал, хоть я и укорял его в этом постоянно, но он как будто не слышал. Очки у него опять сползли на край носа и он машинально поправив их жирной рукой, в которой был бутерброд, кивнул мне в сторону кухни. Я поднялся и не спеша, с кислым выражением на лице, поковылял следом за ним.

– Тебя ждать, так вообще с голодухи помереть можно, я немного с твоего позволения тяпнул! -пробубнил с набитым под завязку ртом Коля, показывая в направлении холодильника, в котором стояло заветное лекарство, остывая и дожидаясь моих решительных действий.

Пройдя на кухню и заглянув в холодильник, я вытянул лекарство, коим была початая бутылка Охты, несколько как-то поубавившаяся, при непосредственном участии Николая. Немного для Коли выражалось в грамм 200,но я и бровью не повел. Взяв тоже стакан налил себе так называемую штрафную и выпил, затем закусив, посмотрел как Джерри уплетает свою курицу, потянулся за пачкой сигарет лежащую на столе рядом с моим стаканом и, прикурив выдохнул в потолок, на котором как всегда сидело несколько мух, до которых у меня все никак не доходили руки прихлопнуть. Коля с интересом меня разглядывал, продолжая уничтожать свой, уже не первый по счету бутерброд. Он знал что если я нахожусь в таком настроении, то от меня можно вполне услышать кое что интересное, или по крайней мере веселенькое.

– Трудный день, или какие сюрпризы? -не выдержав моего молчания спросил он.

– Или какие сюрпризы! -тем же тоном произнес я,с небольшим трудом, так как выпитое на пустой желудок давало о себе знать.

Я поднялся открыв форточку, поскольку было довольно накурено и, посмотрев сквозь стекло на темный двор ночного города, где уже включились и медленно нагревались своим холодным светом уличные фонари, начал монотонным голосом свой рассказ. Единственно что я не стал говорить, так это про зеркало и отражение в нем, я хотел об этом забыть почему-то. Коля внимательно без каких-бы то эмоций меня слушал, продолжая с аппетитом уничтожать уже третий по счету бутерброд, попутно наливая себе и мне в стаканы. Мое повествование доходило уже до того момента с могильной плитой у собора, когда он перебил меня своим басом, махнув одновременно рукой и кивнув головой.

– Какого черта тебя туда вообще понесло? Да и тебе не приходило в голову, что это все от жары могло померещиться? -с усмешкой в голосе сказал он.

Я выпив очередной стакан, поморщившись протянул ему под нос правую руку, на которой висели мои остановившиеся часы. Коля разглядывая мои часы поправил очки, а я тем временем произнес.

– Мне почему-то кажется, что часы встали именно в тот момент, когда старик схватил меня своей рукой за руку! -задумчиво произнес я:-Да и разрыв во времени, мне как-то не понятен так же, как и надпись на могильной плите! -продолжал я, одновременно снимая с руки часы.

Я попытался их завести, но мои механические часы, которые мне служили верой и правдой без малого вот уже 20 лет, стояли как вкопанные. Для верности я зачем-то их потряс и после этого положил на стол. Взяв в руку вилку, я начал молча поедать остывшую давно уже яичницу.

– Доломаешь до конца! -произнес Коля, затем взял мои часы и встав, переложил их на холодильник, подальше от меня.

Джерри тем временем доев свою курицу, не спеша побрел в коридор, где и завалился на свой излюбленный коврик.