Мария уже минут пятнадцать как спала, Коля опять мотнул головой и тоже встал потянувшись и беря в руки остатки дров чтобы разжечь допотопный камин. Уже засыпая, я сквозь сон услышал треск и пощёлкивание разгоравшихся дров, приятное тепло растекалось плавно по моему телу. Мне снился Джерри и старик в зеркальном отражении, могильная плита с его именем, да какая-то извилистая дорога между скал, а так же пещера с какими-то статуями. Проснулся я от того, что меня безнадежно пыталась растолкать Мария приговаривая.

– Да проснись, проснись ты наконец, сколько можно тебя толкать! -все еще говорила Марийка, когда я уже проснулся.

– Ну какого чёрта? Что ещё происходит? Ну прекрати! Третья Мировая уже началась? -говорил я, вертя головой и отмахиваясь от неё, как от назойливой мухи.

– Ничего хорошего, Николая нету и в лесу выстрелы! -жалобно твердила Мария, прижав к своей груди, обеими руками ржавый топор, с надеждой глядя на меня глазами полными слез.

Тут только я осмотрелся и понял что Николая в избе нет, на столе лежал пистолет. Я подскочил, схватил пистолет и выбежал наружу.

– Оставайся в избе, никуда не выходи! -крикнул я на ходу Марии.

Машинально отщелкивая обойму пистолета, я увидел что она пуста, кинул его в сторону вместе с обоймой и достал из кармана второй пистолет, снял с предохранителя. В этот момент вдалеке прозвучало три выстрела, я проклиная всё на свете побежал в сторону выстрелов. Уже подбегая к тому месту, где примерно стреляли, я увидел стоявшего на коленях Николая. Он направлял в сторону лесного бурелома ствол, а в мою сторону даже не посмотрел.

– Что происходит! -подбегая к нему и направляя в ту же сторону пистолет крикнул я, но ответить мне он уже не успел.

Прямо на нас из бурелома, ломая ветки, с ревом подымая прошлогоднюю листву и комья земли, нёсся вепрь-огромный дикий кабан.

От ужаса увиденного, я судорожно сглотнул и подняв пистолет начал стрелять одновременно с Николаем, выстрелы из двух пистолетов слились в один, всего произвели по три выстрела, при четвертом выстреле у Коли опять прозвучал сухой щелчок, только из моего пистолета, продолжали поочерёдно вылетать пуля за пулей, в сторону отлетали гильзы до тех пор, пока и у меня тоже не послышался сухой щелчок и затвор остался в положении взвода. Перед нами валялись и еще немного дымились, отстрелянные горячие гильзы. К этому моменту кабан скатился нам под ноги, в последний момент задев выступающими клыками как бивнями меня по правой руке, выбив из нее пистолет, а затем грохнулся замертво. Кровь толчками фонтанировала из туши, но мы находясь ещё под впечатлением происшедшего, этого не замечали.

– Бардак какой-то, у тебя штаны хоть сухие? -наконец выдавил я первое что пришло на ум.

– Издеваешься наверное да? -дрожащим голосом ответил мне Николай, сплёвывая.

Марийка услышав наши голоса и, определив что с нами всё в порядке, вышла из избы и подошла к нам, в руках она всё ещё держала топор, прижимая к груди.

– Святые угодники, нас не оштрафуют, охотничий сезон месяца два как закончился не меньше, но у вас тут начался? -тихо пролепетала она, глядя на тушу кабана, при этом часто моргая своими огромными ресницами.

– У нас тут только начался! -подтвердил Николай и бросил в сторону туши бесполезный больше пистолет.

Мы достали ножи и прямо на этом же месте стали разделывать тушу, вырезая самые лучшие части, Марийка набрав в бутылку воду из родника, поливала нам на руки, а так же на куски ещё теплого, липкого, сырого мяса, морщась при этом и что-то приговаривая как молитву, но мы на неё старались не обращать внимание и продолжали разделывать тушу.