– Надо попытаться захоронить останки! -сказал Коля.

Мы нашли небольшое углубление недалеко от места крушения и сложили все останки что смогли найти, вместе, затем сорвали ножами пласты дёрна и им прикрыли, получилось подобие братской могилы, затем сели рядом с Марией передохнуть.

– Делаем так! -сказал я.

И с этими словами стал пересыпать с одного контейнера в другой, дополняя полностью до верха. Получилось три полных контейнера. Плотно закрыв я засунул их в рюкзак и, закидывая за плечи быстро поднялся с корточек, направился в сторону тропы.

– Надо поскорее возвращаться в избушку, пока совсем не стемнело! -произнесла Марийка и стала догонять меня, Коля заспешил следом.

– Я видела рядом с останками вертолёта женщину, или мне показалось? -спросила на ходу Мария.

– Да останки женшины! -подтвердил Коля:-Только я так и не понял что она там делала?

– Где так ты соображаешь быстро, а где так нет! -парировал я:-Значит слушайте! -продолжал я задыхаясь от тяжести рюкзака.

– Женщина бухгалтер, или везла туда на прииск деньги, или нет неважно, но скорее всего она была из банка, который должен был принять груз, так как мы находимся на территории Красноярского края, то она была из центрального банка Красноярска, который должен был этот груз принять! -закончил я свою короткую лекцию и кромко выдохнув остановился перед началом тропы, к которой мы наконец подошли, затем сняв рюкзак с правого плеча протянул его Коле.

– Твоя очередь! -сказал я Коле, а затем наконец-то забрал из рук Марии, очень полюбившуюся ей флягу со спиртом, к которой она уже стала привыкать и почти сроднилась с ней.

Марийка громко ойкнула, после чего с обидой полезла в мой карман за сухарями.

– Веселье только начинается! -глядя с жалостью на Марийку и Колю и осознавая что за плечами у Коли не золото, а бомба замедленного действия, проворчал я отпивая из фляги небольшой глоток.

Я понятия не имел, да и в голове у меня, пока что совсем не укладывался ход дальнейших действий. Я развернулся, протянув флягу Коле и побрел ровным шагом, по еле заметной в сумерках тропе, потихоньку начинало темнеть, благо дождя не было. Опять шли вдоль болота, которому конца и края не было, или мне это просто казалось от усталости и монотонности ходьбы. От болота тянуло небольшой прохладой и неприятным запахом испарений и метана, оно издавало временами булькающие звуки и при этом поверхность его колыхалась, из его середины доносились до нас какие-то стоны и ухание. Стоны напоминали пытку неверных, во времена инквизиции.

– Ну и вонь стоит! -фыркала Мария, временами поворачивая голову направо, в сторону булькающего болота при этом часто сплевывая.

– Скоро все закончится, свернем влево по тропе, ну а болото останется в стороне, потерпи Марийка! -стал я ее успокаивать.

– Ты лучше спой песенку какую, ты же творческая и веселая! -продолжал я.

– Было бы настроение, а его пока что нет! -произнесла она.

– А почему ты не поешь или не можешь, я никогда не слышала чтобы ты пел хоть немного? -спросила Марийка.

– Вот Колюня поет и еще как, только у него в последнее время настроения по моему нет! Да конечно же нет, какое может быть настроение если заблудился, да еще и очки сломались! -вздохнув грустно выразил я свою мысль, всматриваясь пристально вперед, где мелькала спина Николая, что-то тихонько бормотавшего себе под нос.

Тут слева от нас что-то зашуршало и мы остановились насторожившись, всматриваясь в густую траву и папоротники, но тут показались огромные уши, а затем с шумом, стремительно от нас в глушь тайги устремился огромный заяц.

– Вот тебе и звери! -спокойно и как-то отстранённо произнёс в сторону Марийки я.