Мастер Жербер переместил колдовской фонарь, и нападавшие увидели – да, действительно, стоит у водомета жених королевы Мабиллы! И с двух сторон его свирепые вояки за плечи держат!

– Назад, назад! – заверещала наблюдавшая с балкона госпожа казначейша.

– Назад! – приказал с другого балкона сьер Жофрей.

А на третьем балконе, и не балконе даже, а скорее высоком крыльце, откуда вели во двор ступени, появилась королева.

Когда Изора всего на четверть часика увела Жалобного Мага, чтобы лесника Гильома силы лишить, когда Амьель опомнился и удрал куда глаза глядели, Мабилла призвала слуг и потребовала наилучшего и наикрепчайшего вина, какое только было в погребах. Ведь в тот миг, когда прекратилась лютневая музыка, не только Амьель королеву – королева Амьеля тоже неплохо разглядела. И поразилась тому, как вообще могла с этим мальчиком в одной постели оказаться!

Одновременно внесли в королевские покои поднос с запыленными бутылками и примчалась к дверям опочивальни Изора, таща за руку Жалобного Мага.

И почуяла волшебница, что жениха там, в опочивальне, уже нет!

– Да замолчи ты! – прикрикнула она на Жалобного Мага, уже ласкающего пальцами свою дивную игрушку. – Куда его нелегкая понесла?

Поскольку было совершенно неизвестно, как же теперь быть, Изора отправилась на поиски дамы Берты – бабка эту кашу заварила, так пусть теперь и расхлебывает. А к той минуте, как Изора с дамой Бертой, сперва насмерть сцепившись, кое-как примирились, и раздался шум сечи со двора.

Они не имели намерения вливаться в королевскую свиту, но случай вывел их на тот самый балкон, куда вместе с дежурными дамами выскочила Мабилла, и Жалобного Мага они тоже туда за собой потащили. Впрочем, этому было всё равно, куда ведут, – лишь бы вели и за руку покрепче держали.

И впервые за много лет изменилось лицо Изоры, когда она увидела Амьеля заложником в руках законного королевского жениха!

Теперь уж нетрудно было догадаться, как дело пойдет. Кто бы ни напал впотьмах на молодцов Гильома – при королеве стрелять он побоится, и уйдут возмущенные молодцы, уводя с собой и внучка дамы Берты, скорее всего – не просто с его согласия, а по глубочайшему его желанию!

И рухнет столь удачно выстроенный план Изоры!

Сражаясь за место при дворе, место мудрой советницы по дамским и иным вопросам, сделала она ставку на даму Берту – в тот же миг, как узнала про злополучный жребий. Дама Берта на хвосте своего шлейфа, десятифутового шлейфа королевской бабки, втянула бы Изору туда, куда она так рвалась, и со временем Изора, возможно, даже заменила бы при королеве умницу Маурину… кстати, куда же это подевалась умница?..

– Что здесь происходит? – звонко спросила королева. – Кто посмел?!?

Тех, кто посмел, почитай что во дворе и не осталось. Удивительно, как это латники умудряются делаться маленькими, словно придворные карлики, и исчезать бесшумно, словно мыши!

А те, кто их послал, стоя на своих балконах, тоже онемели.

Видя, что смерть отступила, а ответить королеве некому, вперед вышел Гильом.

Капельку яда разнесло-таки кровью по телу, он покачнулся, но устоял, опираясь на трофейное копьецо.

– Благородная королева, до сих пор мне такого гостеприимства видеть не доводилось, надеюсь, что и впредь не увижу! – сказал он не менее звонко. – Для того ли ты по жребию выбрала себе жениха, чтобы его в твоем дворце за одну ночь трижды убить пытались? Мало того что в башне на меня и на мой отряд напали, так еще и тут, во дворе, два раза мы штурм отбили!

– Стало быть, ты и есть мой жених? – спросила королева, с интересом разглядывая красавца лесника, освещенного двумя колдовскими фонарями. – Стало быть, тебя ко мне послал сьер Элиас вместе с родовыми грамотами?